сказать. Объяснить, почему не может…
Марианна внезапно вскочила и бегом бросилась из комнаты. Они слышали, как она взлетела по лестнице и с грохотом захлопнула за собой дверь спальни.
— Ты же говорила, — пробормотала Маргарет с набитым картошкой ртом, — не приставать к ней с расспросами. Я и не приставала. А теперь ты сама ее допекаешь.
— Дело наверняка в Джейн Смит, — сказала Белл, обращаясь к Элинор. Замечание Маргарет она предпочла проигнорировать. — Видимо, та не одобрила их знакомство.
— Это почему?
— Ну, потому что у нас нет денег.
— Мам, — гневно воскликнула Элинор, бросая на стол вилку и нож, — сейчас же не девятнадцатый век! Ради бога! Деньги не играют роли в отношениях.
— Для некоторых очень даже играют. Вспомни про Фанни.
— Он любит ее, — продолжала Элинор с таким видом, будто не слышала, что сказала мать. — Он от нее без ума — точно так же, как она от него.
— Он вернется. Я уверена, он вернется. Он позвонит Марианне. Может, уже позвонил.
— Тогда почему, — вмешалась Маргарет, — она продолжает плакать?
Элинор отодвинула свой стул и встала из-за стола.
— Попробую с ней поговорить.
Белл вздохнула.
— Только будь помягче.
На секунду Элинор остановилась, словно хотела что-то ответить, но потом передумала. Она вышла из кухни, поднялась на второй этаж и постучала в комнату сестры.
— Эм?
— Уходи.
Элинор подергала дверную ручку. Дверь была заперта.
— Пожалуйста, впусти меня.
— Нет.
— Я только хочу поговорить.
— Разговорами тут не поможешь. Ничем не поможешь.
Элинор выждала мгновение, прижимаясь к двери щекой, а потом спросила:
— Он звонил?
Молчание.
— А ты ему?
Снова молчание.
— И не писала?
Из-за двери донесся какой-то сдавленный звук.
— О, Марианна, — взмолилась Элинор, — прошу, открой дверь! Ну пожалуйста!
Она услышала, как сестра, шаркая ногами, подошла к двери.
— Эм?
Из-за двери донесся хриплый голос:
— Ты не можешь помочь. И никто не может. Тетка Джейн выгнала его из дома, как Фанни Эдварда. Я думала, если кто меня и поймет, то это ты. Ты просто обязана понять.
Элинор помолчала, а потом произнесла, стараясь не выдать волнения:
— Эм… Между вами все кончено?
Воцарилась долгая, тяжелая пауза, а потом Марианна прошипела в замочную скважину:
— Не смей так говорить! Не смей! Никогда.
— Дорогая моя, — сказала Эбигейл Дженнингс, — ну что, она перестала плакать?
Белл в этот момент готовила кофе. Она вовсе не была рада своей нежданной гостье, особенно в отсутствие Маргарет и Элинор, которые могли бы ее поддержать. Белл кивнула головой в сторону гигантской вазы с пышными лохматыми хризантемами, подаренными Эбигейл.