– Интересно, что вспугнуло волков? – задумчиво протянул д’Энниваль, наблюдая, как буржуа грузят трофеи в тележки.
– Мне было померещились выстрелы, – поделился своими наблюдениями Годэ. Нормандец уверенно кивнул.
– Я слышал пальбу, но это слишком далеко. Нет, стаю встревожило что-то рядом.
Словно в ответ на его слова из-за деревьев невдалеке показались верховые. За ними, тяжело переваливаясь на ухабах, тащился закрытый фургон. Заметив горожан, от кавалькады отделился всадник и поскакал в их сторону. Остальные, как ни в чем не бывало, продолжали движение на юг. Возглавлявший процессию мужчина в меховой накидке даже не повернул головы.
– Ополченцы? – крикнул, подъезжая, всадник. – Мы из отряда его светлости маркиза д’Апшье. Вы что, не слышали рога? Час назад люди господина де Ботерна окружили Зверя в лесу близ Сент-Мари-де-Шаз и подстрелили его, но чудовищу удалось ускользнуть. Зверь сильно ранен, деваться ему некуда. Забирайте восточнее и идите на соединение с основной группой – окружайте тварь. На этот раз он не уйдет!
Ришара удивило, что конь посланца совершенно не реагирует на запах убитых волков, лежавших в тележках. Но прежде чем эта мысль успела оформиться во что-то определенное, незнакомец уже развернул своего скакуна.
– А вы куда? – бросил в спину гонцу д’Энниваль. – Нам бы пригодились несколько верховых. Сами видите, большинство горожан безлошадные.
– На охоте сильно пострадала любимая гончая Его светлости. Мы должны срочно доставить бедную животину на псарню.
Нормандец посмотрел вслед человеку маркиза и презрительно сплюнул на землю.
Командир ополченцев дунул в свисток и замахал флажком, приказывая строиться.
– Вы все слышали. Ускоряем шаг, идем на восток. Больше шума, мастера, больше шума! Если Господу будет угодно, сегодня Жеводан избавится от проклятого людоеда.
Воодушевленные новостью буржуа под перестук трещеток развернули цепь в указанном направлении и, надсаживая глотки криками «Ату! Ату!», двинулись на встречу с егерями главного ловчего королевства.
Д’Энневоль придержал Годэ за рукав.
– Ох, Ришар, этот ритм не для старика вроде меня. Дайте-ка я обопрусь на вашу руку.
Годэ удивленно обернулся к нормандцу. Ремесленники и торговцы, достопочтенные отцы семейств и добрые католики шагали растянувшейся шеренгой, отдуваясь и отирая пот, раскрасневшиеся и утомленные. Пожилой егерь выглядел более свежим и бодрым, чем любой из непривычных к долгим пешим переходам горожан. Д’Энневаль поймал его взгляд и весело подмигнул. Они вдвоем замедлили шаг, постепенно отставая от неровного строя буржуа. Вскоре нормандец и вовсе опустился на траву, весьма убедительно изобразив изнеможение. Но как только ополченцы скрылись под деревьями, Д’Энневаль вскочил на ноги и, жестом пригласив Годэ следовать за собой, направился на север – в рощу, откуда перед тем выехал фургон итальянца. Ришар поспешил за ним, не колеблясь.