Рейлли подумал было попросту зайти в почтовое отделение, где телефоны-автоматы имелись с тех пор, как британская почтовая система включила в себя телефонную компанию. Но в подобных заведениях всегда толпилось слишком много народу, и подслушать разговор было проще простого.
Уже миновав Пикадилли-серкус, Лэнг наконец-то набрел на искомое и запихнул в щель несколько монет. Терпеливо слушая шипение и писк в трубке, он вдруг задумался над тем, что эти звуки остались неизменными с тех пор, когда вся телефонная связь между континентами осуществлялась по старому трансатлантическому кабелю.
— Алло…
По крайней мере, качество связи стало заметно лучше. Голос в трубке звучал так, будто собеседник находился не за океаном, а в соседней комнате.
— Фрэнсис! Это ваш любимый еретик!
Пауза.
— Лэнг?
— Вы не узнали мой голос?
— Конечно, узнал, — отозвался священник. — Просто кого-кого, а уж вас-то я никак не ожидал услышать в семь утра, ante lucem[32].
— Qui male agit, odit lucem[33]. Дело в том, что здесь уже полдень. Уверен, что я вас не разбудил.
— В этом я не сомневаюсь. Тем более что вы звоните мне в кабинет, а не на сотовый телефон. И, очевидно, не для того, чтобы сообщить, который час там, где вы находитесь.
Лэнг собирался было процитировать что-нибудь подходящее из Виргилия, но тут заметил, что молодая няня с ангельским личиком, облаченная в форменное одеяние, бросила на него изумленный взгляд поверх высокой ручки детской коляски.
— Все в порядке, дорогуша. Человек берет уроки латыни по телефону…
Она резко прибавила шагу и удалилась с рискованной для коляски скоростью.
— Что? — осведомился Фрэнсис. — Unis dementia…
— …Dementes efficit multos[34], — закончил фразу Лэнг. — Безумие заразительно. Но я звоню не только для того, чтобы поболтать. У меня есть несколько вопросов о Библии.
— У вас, отступников, всегда есть вопросы о Библии. Потому-то вы не имеете веры, — сухо ответил Фрэнсис.
Несмотря на суровый тон, это была всего лишь старая и добродушная шутка.
— Ковчег… — сказал Лэнг. — Расскажите мне о Ковчеге.
— Ноевом ковчеге?
— Нет, о Ковчеге Завета.
Механический голос с сильным акцентом кокни перебил его и потребовал добавить монет.
— Ковчег Завета… — задумчиво повторил Фрэнсис, после того, как Лэнг всыпал несколько монет в ненасытный автомат. — И почему же вы вдруг им заинтересовались?
— Это я вам расскажу, когда вернусь домой. Скажите, кто-нибудь знает, где он находится?
Фрэнсис фыркнул.
— Скорее, известно, где его нет, что бы ни утверждал Индиана Джонс. А если верить этой сказке, он должен быть в Африке. Кое-кто верит, что Соломон передал его сыну царицы Савской Менелику, а тот доставил его в свою страну, которая теперь называется Эфиопией. Одна секта эфиопских иудеев утверждает, что он хранится у них.