Они с Морзом решили оставить автомобили на стоянке и устроились в одном из залов, оформленном под университетскую аудиторию, где под потолком висел телевизор, настроенный на местную кабельную сеть. Лэнг сел спиной к стене, чтобы видеть каждого, кто входит в зал.
Как только Морз покинул кабинет профессора, в его речь сразу же вернулись и жаргон, и акцент уличного хулигана. Очевидно, он привык к этой особенности своей речи, как хозяин старого заношенного свитера привыкает к своему одеянию настолько, что вспоминает о нем лишь в том случае, если почему-то не надевает его. Он густо посолил горку картофеля фри, лежавшую на успевшей пропитаться жиром картонной тарелке, и лишь после этого обернулся по сторонам, чтобы удостовериться, что их никто не подслушивает.
— Золото! Чего ж тут удивляться, что профессора пришили. И, не иначе, попятили весь порошок, да только рассыпали малешко… Ну, а мы нашли. Вот и мотив появился.
Лэнг обратил внимание на то, что полицейский употребил множественное число первого лица, но расценил это просто как фигуру речи. Было очень маловероятно, что Морз, будь у него выбор, захочет предложить ему принять участие в расследовании. Так что он спокойно разложил колечки лука поверх коричневого слоя чили, под которым пряталась сосиска.
— Вряд ли был смысл кому-то воровать этот порошок, если только он не располагает оборудованием, которое дает температуру… Что там он говорил — тысяча по Цельсию?
— Вроде того, — с набитым ртом отозвался Морз. Он помолчал, проглотил кусок бифштекса с огненно-острым чили и добавил: — Но это ж не значит, что его не мог пришить кто-то, у кого такое оборудование есть. Да и вообще, где он надыбал это добро?
Лэнг пожал плечами.
— Я думаю, получил в ходе своей работы.
«Получили в ходе их работы», — мысленно поправил он себя. Лэнг нисколько не сомневался, что в лаборатории Ядиша он нашел точно такой же, а вернее, этот же порошок.
Морз безуспешно попытался стереть салфеткой коричневатое пятно со своей сорочки.
— А, ладно, застегну пиджак, и никто не увидит. — Он бросил салфетку на стол и посмотрел Лэнгу в лицо. — Мистер Рейлли, вы, небось, думаете, что недурно бы со мною парой слов поделиться?
Лэнг отрицательно покачал головой.
— Почему вы так решили?
Детектив прищурил глаза.
— Потому что я знаю вас, мистер Рейлли. И знаю, что вы мне много чего недоговариваете.
— И откуда же вы это узнали?
— Видел рапорт о стрельбе в «Андерграунде» где-то на той неделе. И не шибко мне что-то верится, что какой-то отморозок шмальнул в вас разок-другой, потому что вы сидели в ресторане с его женщиной. — Он немного помолчал. — Хотя вы, мистер Рейлли, и впрямь способны хоть кого вывести из себя. Сколько знаком с вами, вечно вас кто-то пытается грохнуть. Впрочем, нынче-то я вижу, что причина есть — потому что вы связаны и с этим беднягой профессором, и порошком, который на самом деле золото. И очень хотелось бы надеяться, что вы не станете лезть в полицейское расследование и болтаться у нас под ногами. Ведь не станете, правда, мистер Рейлли?