Немного. Специально для такого случая мне прислали флягу. На вид обычная фляжка, но мне пообещали, что в нее можно наливать любую самую едкую химию — сделана из чего-то стойкого, и закрывается герметично. Только условие — наливать буду я сам! А то вы мне кошачью мочу подсунете, простите, но я должен быть уверен.
— Будете уверены, мистер! Как раз на днях ожидается эшелон — о времени вас известят.
Ушла. Ну, Стерва, с каким удовольствием я бы тебя… Но нет, сделаем лучше. Это здесь, в этом городишке, твой Адмирал — очень большая шишка. А если дойдет до московских, что ты торгуешь секретами — да если мне удастся посадить тебя на крючок, чтобы были доказательства твоего сотрудничества, годные для предъявления НКВД, — вот тогда ты передо мной на брюхе ползать будешь, вместе с твоим Адмиралом! И пожалуй, потребую я от тебя частью платы, чтобы ты подарила мне страстную ночь любви — в компенсацию за мои унижения. Ну, а если я буду недоволен, потребую еще. Только вот как мне тебя прижать, чтобы были улики?
Снова болтаюсь по этому опостылевшему русскому городишке. Сидеть в том, что русские называют гостиничным номером, еще скучнее. Хорошо хоть не зима, когда здесь жить могут одни белые медведи, а не цивилизованные люди. Сейчас вспоминаю даже Шанхай как светоч цивилизации, ну а Сан-Франциско — это просто райские сады! И когда я туда вернусь? С деньгами — иначе там делать нечего. В такие игры, как сейчас, романтично играть, пока сам молод — после надо или пересаживаться в кресло повыше, или уходить. А может, в самом деле, вспомнить тот разговор с моим английским знакомцем Флемингом и начать писать шпионские романы? Не имеющие никакого отношения к реальности — боже упаси разгласить не то что факты, но даже методику, приемы подлинной работы — вам сразу устроят несчастный случай или смерть от инфаркта. Но ведь и публике нужна не правда, а «драйв, секс, и хорошие парни побеждают», профессионалы же подобные книжки не читают никогда. Как наши американские рейнджеры взрывают немецкую базу, «пушки крепости…» Надо название пострашнее придумать — как у гуннов назывались форты? Нет, после войны про подобное будет написано много — а вот в России американцев мало, и значит, мне конкуренции нет?
А ведь мне и придумывать ничего не надо — ну, почти! Русские сделали что-то, чем не желают делиться со своими союзниками, это нехорошо, неблагодарно. И простого американского парня посылают исправить этот непорядок. Его противник — такая русская Мата Хари (не бывает женщин в начальстве контрразведки, но откуда это знать читателям?). Она просто демон во плоти, но у нее есть слабость: она никогда не видела нейлоновых чулок и такого белья, и к тому же влюбляется по уши в американского парня, готова сделать все, что он скажет. Еще в романе будет русский Большой Чин, который тщетно ее домогается, а также кровавые палачи НКВД, немецкие диверсанты, сумасшедший автор изобретения (который, как обычно, жаждет захватить мир), бунтующие каторжники, бегающие по тундре дикие племена (вроде тут водятся какие-то, оленей гоняют — ну значит, будут верхом на оленях, с луками и стрелами, как наши краснокожие), стаи бешеных белых медведей, мороз минус семьдесят… Что еще придумать, пострашней для читателя? А американский парень одолевает всех врагов, решает все проблемы и, как положено, в финале «скачет за горизонт с мешком золота у седла и красивой девушкой» — то есть с чертежами этого изобретения и вместе с русской, решившей было сбежать с ним… Вот только в самый последний момент ее убивают агенты НКВД — так-то, стерва, не видать тебе благословенных Штатов даже в романе! И ее последние слова на руках у героя будут… Ладно, после придумаю! А название: «Из России с любовью», или просто «Нейлоновые чулки».