Я довольно ясно помню, как выглядела эта рука: под ногтями была угольная чернота, как будто он работал в гараже; над суставами пальцев на тыльной стороне ладони был вытатуирован якорь; на среднем пальце красовалась грязная полоска пластыря, обтрепанная по краям. Остальные пальцы были разукрашены шрамами и порезами, старыми и новыми. Помню, что ладонь у него была гладкая и жесткая, словно кость, оттого, что он слишком часто держал в ней деревянную рукоять топора или мотыги, а вовсе не такая рука, которая, по-вашему, должна быть у картежника. Он провел рукой по моей руке — чуть скрежет не раздался. Его пальцы были толстыми и сильно сдавили мою руку, она начала чувствовать что-то особенное и стала распухать и увеличиваться, подчиняясь его руке, словно он вливал в нее свою собственную кровь. Она наполнилась кровью и силой и стала почти такой же большой, как его рука…
— Мистер Макмерфи. — Это Большая Сестра. — Мистер Макмерфи, не могли бы вы подойти сюда, будьте так любезны?
Черный парень с термометром привел ее. И она стоит здесь, стряхивая термометр, глаза бегают, пока она пытается оценить нового парня. Губы сложены треугольником, словно губы куклы, готовые получить игрушечную соску.
— Санитар Уильямс сообщил мне, мистер Макмерфи, что у него имеются некоторые затруднения насчет вашего согласия принять душ. Это правда? Пожалуйста, поймите, я очень ценю то, что вы взяли на себя труд лично познакомиться с остальными пациентами отделения, но всему свое время, мистер Макмерфи. Мне очень жаль, что я вынуждена прервать вас и мистера Бромдена, но поймите, каждый… должен следовать правилам.
Он поднимает голову и подмигивает мне, как бы говоря, что ей не одурачить его, как это сделал я, что он ее раскусил. С минуту он смотрит на нее одним глазом.
— Ты пойми, мамаша, — сказал он, — ты пойми — это уже утомляет, мамаша, что каждый то и дело напрягает меня насчет правил…
Он ухмыляется. Они стоят, улыбаясь друг другу, примеряясь друг к другу.
— …Даже когда они считают, что я готов совершить прямо противоположное. — И тут он отпустил мою руку.
* * *
В стеклянной будке поста Большая Сестра открывала пакеты с заграничными наклейками и набирала в шприцы зеленовато-молочную жидкость. Одна из маленьких сестер, девушка, которая вечно смотрит одним любопытным глазом через плечо, тогда как другой продолжает следить за ее обычной работой, взяла маленький поднос с наполненными шприцами, но не уходит.
— Ну что, мисс Рэтчед, каково ваше мнение о новом пациенте? Хочу сказать, что он симпатичный, и дружелюбный, и все такое, но, по моему скромному мнению, он точно