На минуту мне показалось, что ее это задело. Может быть, я действительно это видел. Но сейчас это не имеет никакого значения. Один за другим пациенты исподволь бросают на нее взгляды: как она отреагирует на то, что Макмерфи взял на себя проведение собрания, и они видят то же самое. Она слишком большая, чтобы проиграть. Она занимает в комнате целую стену, словно японская статуя. Ничто не может ее затронуть, и спасения от нее нет. Сегодня и здесь она проиграла маленькую схватку в той большой войне, где всегда побеждала и намеревалась побеждать и дальше. Мы не должны были позволять Макмерфи вселить в нас надежду, втягивать нас в глупую игру. Она будет продолжать выигрывать, так же как и Комбинат, потому что за ней стоит вся его мощь. Она не считает свои потери, она выигрывает за счет наших. Победить ее — не означает поддеть пару раз, или три раза, или пять. Вы должны делать это всякий раз, как с ней встречаетесь. И как только вы утратите бдительность, проиграете один раз, значит, она выиграла окончательно и бесповоротно. И в конце концов все мы должны будем проиграть. Никто не может этого изменить.
Прямо сейчас она поворачивает ручку туманной машины, и она начинает работать так быстро, что вскоре я не могу разглядеть ничего, кроме ее лица, туман становится все плотнее и плотнее, и я чувствую себя настолько же мертвым и лишенным надежды, насколько счастливым был минуту назад — когда она дернулась, — еще более лишенным надежды, чем раньше, потому что я знаю, что нет и не может быть реальной помощи, никому не под силу справиться с ней или с ее Комбинатом. Макмерфи может сделать с этим не больше, чем я сам. Никто не может помочь. И чем больше я думаю об этом, тем быстрее комнату окутывает туман.
И я рад, что он стал достаточно плотным, что ты можешь потеряться в нем и позволить ему плыть, и снова быть в безопасности.
* * *
В дневной комнате играют в монополию. Они играют уже три дня, всюду понастроили дома и отели, два стола сдвинули вместе, чтобы было удобно следить за всем и складывать игровые деньги. Чтобы сделать игру интереснее, Макмерфи предложил уплачивать пенни за каждый игровой доллар, взятый из банка; и коробка из-под монополии заполнена сдачей.
— Твой ход, Чесвик.
— Да подождите вы с вашим ходом. На кой черт человеку покупать эти отели?
— Тебе нужны четыре дома на каждом из участков одного цвета, Мартини. Ну же, давай, с Богом!
— Подождите минутку.
Деньги утекают с этой стороны стола — красные, зеленые и желтые банкноты разлетаются во всех направлениях.
— Ради Христа, ты покупаешь отель или справляешь Новый год?