Не обращая внимания на ворчание пассажира, сопровождавший Споряну человек раскрыл перед глазами шофёра красную книжечку. Антон распахнул дверцы машины и, тронув шофёра за плечо, сказал тоном, не допускающим возражений:
— В центр! Прошу прощения, гражданин. Вы уж не обижайтесь. Долг службы обязывает. Подбросьте меня до угла проспекта и вы свободны.
…Споряну не вошёл, а ворвался в кабинет генерала. Галаджи и два майора, сидевшие у стола, резко обернулись, прервав разговор.
— Разрешите доложить, товарищ генерал! — не своим голосом выкрикнул Споряну.
Галаджи кивнул головой на дверь. Когда майоры вышли, Споряну кратко изложил существо дела и высказал предположение, что узницу куда-то увезли.
Генерал спокойно снял трубку внутреннего телефона:
— Седьмой!.. Вересаев? Ко мне! — и, повернувшись, добавил вошедшему адъютанту: — Оперативные машины к подъезду.
Генерал стал необычайно подвижен. Распахнув дверь большого сейфа, он достал объёмистую папку с планами, фотоснимками отдельных домов города и, раскрыв на нужной странице, ткнул в фотоснимок пальцем.
— Этот?
— Так точно. Только отсюда крест собора…
— По вашему приказанию прибыл, — отрапортовал вошедший Вересаев.
— Садитесь. Нашли ещё один след дочери старика. Споряну, объясните.
Через две минуты Березин и Мухин, ознакомившись со зданием, изложили свой план. Генерал решительно запротестовал.
— Не годится! Операцию в здании отставить… Повременим. А вы, Вересаев, немедленно на аэродром. Разберитесь в обстановке и примите меры… Осматривать все самолёты и, может, сопровождать их до границы.
Когда все вышли, генерал спросил Споряну:
— Старику докладывал о подготовке зоны к испытаниям?
— Нет, я ещё нигде не был. Звонил — нет дома.
— Я понимаю, майор, ваше состояние, но надо взять себя в руки. Чувствую, верю, что всё кончится хорошо. Найдём.
— Я тоже верю в это.
— Вот и отлично. Поедем, успокоим старика. Он у себя на даче. Попутно поговорим о новостях, которые прислал Ярусов. Да, плёнка со снимками зоны уже проявлена. Снимки изумительно отчётливы. Вот в этой папке, заберите.
Генерал поднял трубку оперативного телефона.
— Я буду у старика… Вот, вот, держите меня в курсе дел.
Он положил трубку и взял Споряну под руку.
— Ну, идём, прогуляемся по свежему воздуху.
— Домой нужно позвонить. А то я сестрёнку так поспешно покинул, беспокоиться будут.
— Не звони. Заедем лучше. Ведь нам по пути.
— Да, так будет лучше.
* * *
Споряну вернулся от Петра Кузьмича поздно и долго не мог уснуть. Он был удручён тем, что операция в квартале и доме, на который указывалось в записке, отложена. Весь вечер и добрую половину ночи Антон Савельевич думал только об одном: «Где Зина?» В сознании громоздились самые невероятные предположения.