— Значит, вы, Павел Александрович, одобряете проект? — спросил Прозоров.
— Мне кажется, иного мнения быть не может…
Услышав это, Споряну почувствовал, как от радостного волнения начинают краснеть уши, щёки. Проект двигателя был одобрен единогласно.
На другой день Споряну пришёл на распределительную комиссию. Это был первый разговор, при котором он почувствовал себя взрослым, самостоятельным человеком. Уже в самой интонации начальника института он уловил новое к себе отношение. Прозоров уже не называл его студентом, не подчёркивал своего служебного положения и воинского звания. Когда Споряну вошёл в кабинет, полковник сказал просто:
— Присаживайтесь, Антон Савельевич. Комиссия считает возможным удовлетворить просьбу профессора Кремлёва и предлагает вам работу на спецкафедре института. Как вы на это смотрите?..
— Должен смотреть положительно, — вставил профессор. — Не каждому выпускнику предлагают должность даже ассистента на кафедре…
Споряну улыбнулся, но тут же, спохватившись, согнал улыбку:
— Это назначение?
— Да, это назначение, — уточнил Прозоров. — Пока поработаете на кафедре. Решится вопрос о производстве двигателя — предоставим командировку на завод…
А в субботу Споряну пригласили к начальнику института полковнику Прозорову. Среди множества учёных, сидевших за столом, покрытым красным бархатом, был и профессор Кремлёв.
Антон Споряну смело вошёл в кабинет и строевым шагом направился к столу. Посреди комнаты он остановился, как вкопанный, приложив руку к козырьку:
— Студент Споряну по вашему приказанию прибыл.
Полковник слегка улыбнулся, переглянувшись с профессором, затем подошёл к Споряну и сказал просто:
— Вольно, инженер Споряну! Да, да — инженер! Дай-ка лучше руку… поздравляю. — Вот зачем мы вас позвали, — полковник взял со стола тиснённую серебром книжечку и протянул Споряну.
Взволнованный юноша неловко, обеими руками взял диплом, от волнения краснея всё гуще и гуще. Растроганный профессор подошёл к нему ближе и положил руку на плечо.
— В счастливое время, дорогой мой, живём. Да успокойтесь же вы, именинник! Радоваться надо, — говорил ему профессор, сам не меньше взволнованный. — Ваш дипломный проект нового двигателя не только оригинален, но и представляет большой государственный интерес. Комиссия считает ваше право на звание инженера бесспорным.
Профессор взял юношу за виски и поцеловал в лоб.
Споряну порывисто обнял учёного:
— Спасибо, Пётр Кузьмич. Большое спасибо, за всё! И вам, товарищ полковник, спасибо за отеческую заботу и внимание. Прошу считать мой первый проект достоянием института. Он принадлежит комсомолу и партии, открывшим мне дорогу в науку.