— Пётр Кузьмич, а как же всё-таки с дождями? — улыбаясь, спросил Дмитрий Дмитриевич. — Я не моряк и не лётчик. Моя стихия — грешная земля. Дождик меня интересует. Дождик. Тысячи, сотни тысяч хлеборобов степных районов мечтают об этом. Дождей ждут пески пустынь. Вы запустили в небеса, кажется, 18 снарядов…
— Три из них взорвались над самой землёй, — уточнил Споряну.
— Да, да, три снаряда, — подтвердил профессор. — Риск, большой риск…
— Хорошо. Но 15 или даже пусть 5 поднялись в стратосферу. Значит, есть надежда — полетят все, сколько нужно и куда нужно. Эх, вот бы запустить туда не 15, а 150 или, если нужно, и все 1500. Представьте себе, профессор, — плывут кучевые облака, а на земле ни росинки. Всё сохнет: хлеба, сады, травы. И вот вы, главнокомандующий небесной артиллерией, отдаёте приказ: «Расстрелять облака, встряхнуть их так, чтобы ливнем упали на землю».
— Опыт, продемонстрированный сегодня, — вставил генерал Прозоров, — эту идею превращает в реальность.
— Правильно, — заметил Дмитрий Дмитриевич, — значит, поведём наступление на природу развёрнутым фронтом.
— Идея искусственного дождевания, её значение для страны…
— Для всего мира, профессор…
— Допустим, и для всего мира, мне понятна. Но двигатель… — он взглянул на Споряну. — Я в нём ещё не уверен. Рискованно… опасно, тем более в размерах, которые вы предлагаете. Ведь достаточно взорваться близко от земли всего 10—15 снарядам из 150 — и…
— А я уже вижу, профессор, — мечтательно сказал Дмитрий Дмитриевич, — как цветут в пустынях сады, слышу, как колышется бескрайнее зелёное море высоких трав среди песков…
— Идея благородная, жизнеутверждающая.
— Значит, профессор, вы согласны повторить опыты?
— Попробуем, непременно попробуем, но…
— Нет уж без всяких «но». Дайте вашу руку, великий поливальщик — Илья Пророк, сошедший на бренную землю.
— Хорошо. Опыты повторим. Буду торопить инженера Споряну. От него зависит успех этой проблемы. Без него, да ещё в зонах населённых пунктов, я с этими «игрушками» экспериментировать не решусь. Правда, здесь, над дебрями леса можно попробовать…
Он повернулся к дежурному инженеру, что-то сказал полушёпотом; потом весело продолжал:
— Ну, а теперь, друзья мои, наверх. Там обменяемся мнениями и по русскому обычаю — к столу.
— Профессор, я тороплюсь…
— Дмитрий Дмитриевич! Прошу не возражать. Вы в моём монастыре, стало быть, придерживайтесь моих уставов. Тем более, что есть повод поднять бокалы. — Пётр Кузьмич намекал на новое назначение Вахрушева.
— Какой повод? — полюбопытствовал один из членов комиссии.