— Цивилизация, воистину цивилизация! — вскричал мистер Паркер в восторге. — Поглядите, дорогая Мэри, на окна Уильяма Хийли! Голубые туфли и нанковые полусапожки! Кто бы ожидал увидеть подобное у сапожника в прежнем Сэндитоне! Новинка этого месяца. Когда мы проезжали тут месяц назад, голубых туфель в окне не было. Расчудесно! Ну-с, думается, я кое-что сделал в своей жизни, а вот и наш холм, наш дышащий здоровьем холм!
Они миновали ворота со сторожкой Сэндитон-Хауса и увидели его крышу среди парка. Он был последним зданием былых времен в этой части прихода. Чуть выше началась современность. «Панорам-Хаус», «Коттедж-Бельвью» и «Денхем-Плейс» поочередно открывались глазам Шарлотты, смотревшей на них со спокойным интересом и легкой улыбкой на губах. Мистер Паркер впивался в них жадным взглядом, уповая увидеть не пустующим хотя бы один дом. Больше плакатиков в окнах, чем он надеялся, и меньше признаков жизни на холме: меньше экипажей, меньше пешеходов. Он воображал, что к этому часу они все будут возвращаться с прогулок к обеду. Но пляж и Терраса всегда привлекали некоторых, и начавшийся прилив должен был как раз достичь половины своей высоты.
Мистер Паркер жаждал быть на пляже, на обрывах, в своем собственном доме и повсюду вне дома — одновременно. Он пришел в превосходное настроение при одном только взгляде на море и почти ощущал, что его лодыжка почти совсем исцелилась. Трафальгар-Хаус на самом высоком месте долины был легким элегантным зданием посреди небольшой лужайки, окруженной только-только посаженными деревцами. Примерно в ста ярдах от крутого, но не очень высокого обрыва, и самым ближайшим к нему из всех зданий, исключая короткий ряд щегольских домов, носящих название Терраса с широким променадом перед ними, претендующим сравняться с лондонским Моллом. В этом ряду расположились мастерская лучшей модистки и платная библиотека. А чуть дальше — отель и бильярдная. Тут начинался спуск на пляж и к купальным повозкам. А потому это было излюбленным местом для щеголяния красотой и туалетами.
На небольшом расстоянии за Террасой путешественники благополучно высадились у Трафальгар-Хауса, и радость и счастье воцарились между папенькой и маменькой и их детьми, а Шарлотта, препровожденная в свою комнату, нашла достаточно развлечений, стоя перед своим огромным венецианским окном и глядя через пестрый передний план незавершенного строительства, колышущегося белья и крыш на море, танцующее и сверкающее в солнечных лучах под свежим бризом.