— Так ты получила повышение?
Людмила улыбнулась, и ему пришлось отвернуться. Ее редкие улыбки производили на него очень большое впечатление. Он убеждал себя, что слишком занят и честолюбив, чтобы влюбиться в молодую женщину, даже такую очаровательную и необыкновенную, как Людмила.
— Да, я получила повышение, Ян. Не могу поверить, но мне будут платить тысячу фунтов в год! О таком я не смела и мечтать, и всем этим я обязана тебе.
— Нисколько. Я только мог дать тебе шанс, как в свое время мой брат — мне. Остальное ты сделала сама.
Ян редко упоминал о своем брате, но когда он это делал, его лицо сияло от гордости. Людмила никогда не встречалась с Виктором Фейнером, тоже химиком, хотя «намного талантливее меня», как когда-то сказал ей Ян. Он был настолько талантлив, что крупнейшая швейцарская фармацевтическая компания буквально вцепилась в него, и он уехал из Лондона в Цюрих за несколько недель до того, как Ян сбил Людмилу, стремительно выскочив на велосипеде из-за угла.
Они оказались соседями и были оба «перемещенными лицами», как записала в своем дневнике Людмила. «Он из Польши, еврей, и очень-очень честен, хотя с ним совсем не скучно».
Когда она узнала, что он — химик, работавший в области косметики, она решила, что он послан ей небом. Появился некто, кто мог помочь устроить ее будущее в сфере индустрии красоты. Слушая в свое время пояснения Бенедикта, она осознала, что эта работа несла в себе нечто притягательное для нее.
Прежде чем Мадам покинула Англию, чтобы в пику Шанель посетить французский филиал, возглавляемый другой сестрой, Стеллой Ошестович, она вызвала Людмилу в свой номер отеля «Клэридж», чтобы преподать урок, как надо работать в отделе информации и рекламы. В штате лондонских служащих на Людмилу уже косо посматривали как на «очередную протеже Мадам». Ян сказал ей, чтобы она не волновалась. «Ее протеже долго не удерживаются, но ее «люди с идеями» — безусловно. Если ты сосредоточишься на проблемах сбыта продукции, ты достигнешь успеха. Я знаю, ты сможешь».
В «Клэридже» был еще один протеже — Патрик О'Хиггинс, который работал уже около года и впервые совершал заокеанское путешествие в качестве дорожного компаньона мадам Рубинштейн. Он оказался милым, веселым ирландцем, в обществе которого Людмила сразу почувствовала себя непринужденно. Он подмигнул ей, когда официант в черной униформе появился с серебряным блюдом польских колбасок и подал их королеве красоты так торжественно, будто потчевал ее самым лучшим паштетом из гусиной печенки.
Чавкая, она сказала между делом: