Капли дождя сбегали по оконным стеклам, переплетаясь причудливыми узорами, осторожно постукивали по крыше, и Анна подумала, что запросто могла б сейчас заснуть. К тому же недавно было выпито столько валерьянки и лавровишневых капель, что глубокий сон прямо в кабинете Анциферова оказался бы вполне закономерен и извинителен.
— Итак, Аннет?.. — Максим Модестович сидел в тяжелом кожаном кресле у письменного стола, и графиня Грешнева, не поворачиваясь, чувствовала знакомый острый взгляд из-под тяжелых век. — Я, право, и не знаю, на чем записать такую радость: впервые за все время нашего знакомства вы сами появляетесь у меня в гостях. Не смею надеяться, что вы по мне соскучились…
— И правильно, не надейтесь, — без улыбки ответила Анна, отходя от окна. — Я осмелилась явиться к вам лишь потому, что дело не терпит отлагательств. Задание ваше выполнено.
Анциферов молча, внимательно смотрел через стол на Анну. Она, также ничего не говоря, смотрела на него.
— Вы неважно выглядите, девочка моя, — наконец произнес Максим Модестович.
— Мне это непозволительно?
— Бог с вами, Аннет, о чем вы… Просто, наверное, не следовало так спешить?
— Другой возможности не было, и вы это знаете, — сухо возразила Анна. — На выполнение вашей просьбы у меня и так ушло почти полгода… По-моему, много.
— По-моему, тоже.
— Иначе было нельзя. Полагаю, вы и сами это понимаете. Полковник Газданов — очень умный человек.
— О да. Именно потому я и осмелился просить об этом вас. Итак?..
— Интересующие вас бумаги здесь. — Анна выложила на скатерть потертую кожаную папку с массивными металлическими застежками. — Вот ключ. Я пересмотрела бумаги перед тем, как взять, но не уверена, что это именно то, что вас интересует.
— Это они, не беспокойтесь, — медленно проговорил Анциферов, пролистав содержимое папки и подняв на Анну черные ничего не выражавшие глаза. — Что ж, девочка моя… как всегда, блестяще. Вы знаете о том, что сейчас перевернули судьбу России?
Анна молча, не поворачиваясь, смотрела в плачущее дождем окно.
— Кстати, верны ли слухи о том, что Газданов сделал вам предложение? — невозмутимо продолжал Максим Модестович. — Вы знаете, я не любитель собирать сплетни, но из-за вашей помолвки в свете поднялся невообразимый шум. Я при всем сопротивлении не мог им не заинтересоваться. Так это верно?
— Да.
— То есть вы приняли предложение?
— Скажем так: я его отсрочила. — Анна, повернувшись, внимательно посмотрела в лицо сидящего напротив человека. — Как вы знаете, я не намерена ни выходить замуж, ни просто связывать свою жизнь с кем-то на длительный срок. В эти игры я уже играла.