— И ты не поможешь, дура! А одну я тебя не пущу! Погорим ясным пламенем и сестрицу твою не вытащим! — убежденно сказал Валет. Но, увидев упрямые, полные решимости глаза подруги, шумно вздохнул, опустил голову и снова сел на стул. — Ох ты, Катька… Послал ведь вот господь маруху… Не судьба мне, видать, на воле погулять с тобой. — Он еще раз протяжно, с искренней тоской вздохнул. — Бог ты мой, как обратно-то не хочется… Катька, ты не обессудь, но, ежели меня возьмут, я застрелюсь. Не поеду на Сахалин, душа не стерпит!
Катерина задумалась. Затем повернула к подельнику сумрачное лицо.
— Поступай как знаешь, но тогда меня вперед застрели. Потому что я без тебя тоже долго не проживу. И — хватит об этом. На фарт молись, он и спляшет. Давай подумаем, как дело работать. Анциферов живет в Лопухинском переулке, это на Пречистенке…
* * *
Неделю спустя дожди закончились, смыв последние воспоминания о морозе и снеге, и в Москву пришло тепло. Подсохли тротуары, окутались нежной зеленоватой дымкой липы и клены на Пречистенке, по переулкам зашныряли влюбленного вида кошки. Спускающиеся вечерние сумерки были сиреневыми, таинственными и полными странных шорохов. Уже в полной темноте из-за башен Страстного монастыря выплывала желтая ущербная луна, распластывая по пустым улицам и переулкам близ Пречистенки бледный свет. Томно завывали коты. Чуть слышно цокали по мостовой копыта извозчичьих лошадок. Чьи-то вкрадчивые шаги шелестели по тротуарам. В сыром, мягком воздухе пронзительно пахло весной.
Около полуночи к дому тайного советника Анциферова подъехала пролетка, из которой выскочила женщина. Она обменялась с извозчиком несколькими тихими словами, и экипаж неспешно покатился дальше, к углу Лопухинского и Пречистенки. Женская фигура быстро и бесшумно пересекла пустой, залитый лунным светом двор, остановилась в темноте у двери черного хода и неподвижно застыла, словно обратившись в изваяние.
Минуло около четверти часа, луна переместилась с крыши дома в развилку большого клена. Мимо, в сторону бульвара, прошла громко разговаривая и смеясь, компания пьяных купцов. Когда в переулке снова стало тихо, дверь черного хода беззвучно открылась, и женская фигура скользнула туда.
— Сережа?..
— Ша, под ноги гляди, ступеньки тут… Фрола с пролеткой куда отправила?
— На углу Лопухинского будет ждать… Что горничная?
— Спит… Малинка мамашина сбою не дает…
— Ты с ней кувыркался?
— С кем?..
— Арапа не заправляй мне! С горничной!
— Не, запросто так она меня в дом пустила… — Из темноты сверкнули в ухмылке белые зубы. — Катька, да не скалься, то ж для дела…