Вот и сейчас, покончив с водными процедурами, я с омерзением вытянул из-под роскошного розового в цветочек Галиного полотенца свое, за ночь превратившееся в махровую тряпку, сочащуюся влагой. С трудом обнаружив более-менее сухой уголок, вытер лицо и уставился на собственное отражение в зеркале. Что сказать? Работа на природе оставила свой след, как в одной песне поется, «я молод и свеж, как поросль фикуса». Сна ни в одном глазу, за окном птички поют — и через закрытую дверь слышно, — в общем, лепота. Даже кофе не очень хочется, хотя Галя в последние полгода меня к нему пристрастила.
Выскользнув из ванной, я едва не споткнулся о кота: Петрович по своей извечной привычке растянулся на полкоридора, что при его размерах труда не составляло, и блаженно щурился, вытянув лапы и хвост. Белое брюхо подозрительно раздулось — не иначе успел уже кого-то употребить. Последние несколько дней мой питомец пренебрегал кошачьим кормом, предпочитая натуральный продукт. Видимо, мстил всем пернатым за пережитое по вине попугая Карлуши унижение.
Вид блаженствующего Петровича навел меня на любопытную мысль, и я сосредоточился, устанавливая с напарником контакт. Тот приоткрыл левый глаз, и мы немного поиграли в гляделки. Уяснив задачу, кот нехотя собрался в более-менее компактный комок, поурчал недовольно, но я остался непреклонен, и питомцу пришлось приступить к выполнению плана. Дождавшись, когда Петрович скроется в мансарде, я вернулся на кухню и принялся сервировать стол.
Я успел разложить блинчики по тарелкам и разлить кофе по кружкам (кстати, одну пришлось притащить ажно с заднего двора — моя ненаглядная забыла ее там с вечера), когда с мансарды донесся грохот пополам с диким мявом и Петрович рыжей стрелой промчался по лестнице. Юзом свернул на кухню и укрылся под столом, попутно одарив меня гневным мыслеобразом, который я расшифровал как «вот это подстава!». А как ты хотел? Если с разбегу напрыгнул на спящую девушку, а потом, убедившись, что наскок не возымел действия, несколько минут мяукал над ухом наипротивнейшим голосом, нечего удивляться, что в тебя подушкой запустили. В благодарность, так сказать.
Через несколько секунд в потолочном проеме показалось второе рыжее чудо — растрепанная Галя в весьма пикантном виде: ночной рубашкой она традиционно пренебрегала, заменяя ее футболкой с моего плеча, и сейчас моя ненаглядная сверкала девичьими прелестями, сонно переставляя ноги по ступенькам. Я залюбовался зрелищем, попутно мысленно велев взъерошенному Петровичу заткнуться. Кот посылу внял, но обиделся — с независимым видом прошествовал к входной двери и нырнул в специально для него устроенный лаз, попутно своротив мой сапог. Ладно хоть пометить его постеснялся, а то с него станется.