– Ева! – позвал я.
Мой голос словно вывел ее из гипнотического состояния, и, повернувшись, она взглянула на меня. К лицу ее от того, что она лежала, уткнувшись в подушку, прилила кровь. Вглядевшись в меня, она страшно удивилась, потому что наконец осознала, что я незнаком ей.
– Кто вы? – спросила Ева.
– Меня зовут Игорь Вишневский, я журналист, – представился я. – Я должен поговорить с вами.
– Журналист? – Женщина выглядела обескураженной. – Вы пришли к Герману? Но его сейчас нет…
Эти слова вызвали в ней какую-то непонятную тоску. Не ту, которая беспричинно нападает на пьяного человека, а настоящую, что причиняет душе нестерпимую боль.
– И может быть, он никогда больше и не вернется, – прошептала она.
Я вздрогнул.
– Почему вы так говорите?
– Он выбежал из дома, как сумасшедший. Ему все надоело… О, Господи! Герман, мой любимый…
Бурно зарыдав, она прижалась ко мне. Рыдания сотрясали ее тело. Пальцы больно вцепились мне в плечо, волосы щекотали лицо. Я нежно обнял женщину и принялся баюкать, как убаюкивают огорченного ребенка. И она затихла, успокоилась, только продолжала судорожно цепляться за меня.
Так прошло некоторое время – мы не пошевелились. Я старался дышать как можно легче, чтобы не разрушить странного очарования этой минуты. Затем она тихо, так тихо, что я с трудом расслышал ее, прошептала:
– Я так люблю тебя, Герман, так люблю! – Она вдруг обвила обеими руками мою шею, дохнув перегарным жаром в самое ухо.
Я резко отстранился. Ее голова безвольно качнулась, остекленевшие глаза были похожи на кукольные.
– Я не Герман! – попытался отрезвить ее я.
Она отшатнулась.
– Кто вы?
– Я уже сказал вам. Я…
По тому, как она смутилась, мне показалось, она вспомнила наш разговор.
– Ах да! Кажется, вы хотели написать статью о Германе…
– Нет, госпожа Панкина, к сожалению, нет! Я здесь совсем по другому поводу.
Мой удрученный вид, видимо, развеселил ее, и она рассмеялась.
– Дайте мне пить, меня мучает жажда, – наконец попросила она.
– Что вам налить?
– Виски. Там, на столике, бутылки и стаканы. И положите побольше льда.
– Думаю, вам лучше выпить кофе.
– Я хочу виски!
– Хорошо, сейчас сделаю!
Прежде чем подняться, я усадил ее поудобнее, подперев со всех сторон подушками. Поза была совершенно неестественной – как у человека, проходящего курс подготовки к полету в космос. Опьянение физически утомило ее, и она задыхалась.
Со столика-бара на колесиках я взял резной хрустальный стакан. Столик был щедро уставлен бутылками виски разных сортов. Большинство из них были еще не начаты. Я подумал, может, Панкины сегодня вечером ждали гостей. Как было бы хорошо, если б сейчас позвонили в дверь гости и избавили бы меня от грустных обязанностей. Налив виски на донышко стакана, я отправился в кухню. По дороге я чуть не наступил на мобильный телефон Евы. Видимо, он выпал из кармана шубки. Я поднял его и положил на столик рядом с диваном.