Ярко накрашенная женщина лет сорока пяти с вещевым мешком на плече, бесцеремонно отодвинув Валерия в сторону, шагнула через порог.
– А где она сама?
Незнакомка вперила в Валерия испытующий взгляд, будто подозревала его в убийстве собственной матери.
– Она в Ленинграде. Вернется через четыре дня, – робко пробормотал Лера.
– Меня зовут Калерия, – смягчила взгляд женщина, – Калерия Ивановна. Я Зоина фронтовая подруга. Вместе на Гражданской в окопах вшей кормили.
Она огляделась по сторонам.
– Стало быть, ты один здесь хозяйничаешь?
– Один, – кивнул головой Валерий.
– Ну, тогда я поживу у тебя пару дней. Не возражаешь? – и, не дождавшись ответа, тут же спросила, – где у вас можно помыться? Я прямо с вокзала. Двое суток в вагоне тряслась.
Лера провел гостью в ванную комнату и выдал ей чистое полотенце.
– Тебя как зовут?
Женщина поставила ногу на край ванной, задрала юбку и принялась стягивать чулок.
– Валерий, – чуть слышно пробормотал Лера, смущенно отворачивая лицо в сторону.
– Вот что, Валерий, – женщина опустила ногу и расстегнула верхнюю пуговицу на блузке, – держи деньги, – она засунула руку меж арбузоподобных грудей и вынула потертый кошелек, – сбегай в магазин и купи поллитровку беленькой. Отметим знакомство.
Когда Лера вернулся из магазина, Калерия Ивановна уже хозяйничала на кухне. На столе стояла открытая банка тушенки, а на тарелке разложены ломти соленого огурца. На плите варилась картошка. Сели за стол.
– Ну, разливай, – Калерия Ивановна подвинула Лере два граненных стакана, – поухаживай за дамой.
Валерий наполнил стаканы на четверть. Выпили. Закусили огурцом.
– Между первой и второй промежуток небольшой, – пропела гостья, подвигая свой стакан к Лере. Снова выпили и снова закусили.
– Расскажи, чем занимаешься, – начала разговор Калерия Ивановна, – работаешь или учишься?
– Я недавно экзамены вступительные сдал, – похвастался Лера.
Он с жаром, который добавила выпитая водка, принялся рассказывать гостье о трудностях вступительных экзаменов в МВТУ. Калерия Ивановна слушала, не отрывая от парня глаз. Взгляд ее, словно руки слепого, ощупывал каждый сантиметр Лериного лица. Особым вниманием гостьи пользовались его губы. Поначалу Леру смущал этот взгляд, но, приняв очередную дозу хмельного напитка (Калерия Ивановна теперь сама разливала водку по стаканам), он перестал обращать на него внимание.
– А который час? – женщина с притворным испугом округлила глаза.
Лера посмотрел на ручные часы, теткин подарок.
– Без четверти десять, – махнул он рукой, – время еще детское.
– А я, как ребенок, – рассмеялась Калерия Ивановна, – в десять часов уже в постели.