— Странно, что от Джастины ничего нет, — недоумевала Энн.
— Я же тебе говорила, что она не примет этого, — тяжело вздохнула Мэгги. — Боюсь, что она вообще перестанет знаться со мной.
— Не волнуйся, такого не может быть, — не выдержала Этель. — Я бы поняла, если бы она была ребенком: ревность там, обида и прочее… Но ведь твоя дочь — взрослая женщина. Думаю, она тоже не живет монахиней. Неужели ты считаешь, что женщина не поймет в этом отношении другую женщину, пусть даже это дочь с матерью.
— Не знаю. — Мэгги действительно не знала, что и подумать. О том, что не дошла телеграмма, не может быть и речи. Лучше бы, конечно, сказать ей обо всем по телефону, но Мэгги побоялась, что Джастина может заговорить с ней резко и она совсем растеряется. Пусть уж лучше так, хотя бы глаз дочери не видеть.
— А сын Дика? Он приедет? — поинтересовалась Этель.
— Да, — упоминание о Томе вызвало на лице Мэгги улыбку. — Дик сказал, что он приедет прямо в церковь, а потом уж со всеми вместе сюда.
— Как он относится к этому?
— Дик сказал, что с пониманием. Во всяком случае, как говорит Дик, мальчик сказал, что он рад за отца и что ему давно уже было пора подумать об этом. — Мэгги было приятно, что хотя бы с одной стороны, у одного из детей они нашли поддержку, и она с удовольствием рассказала все, что узнала от Джоунса.
— А сам-то он не собирается жениться? Сколько ему? — выспрашивала Этель.
— Пока нет, Дик сказал бы. Хотя уже пора, конечно, ему далеко за тридцать. Мужчины не особенно спешат жениться, все тянут, а потом бывает уже поздно. Возьми моих братьев, сколько невест у нас в округе, да и сами они не из последних женихов, а так вот жизнь проходит, и я не думаю, что хоть один из них когда-нибудь женится. Дрохеда для них единственная одна на всех невеста и, кажется, такая жизнь их вполне устраивает.
— А может быть, нам Джастину выдать замуж за Тома Джоунса, сына Дика, — загорелась Этель, ее деятельный характер ни на минуту не давал ей успокоиться.
Однако подобное предложение вызвало у Мэгги и Энн одинаковую реакцию, они просто расхохотались, только представив себе, как их своенравная взбалмошная Джастина выходит замуж за мягкого нерешительного Тома Джоунса. В конце концов Этель тоже присоединилась к общему веселью, которое вызвала ее, как ей казалось, очень неплохая идея.
— Я не настаиваю, конечно. Вам решать, но вы напрасно так к этому относитесь, — заключила она, вызвав новый взрыв хохота. — Если ты когда-нибудь познакомишься с ними обоими и увидишь их рядом, поймешь сама, почему мы смеемся, — сказала Мэгги своей решительной подруге.