— Ох, не нравится мне все это, — в нерешительности произнес Билл. — Ну ладно. Подождем пока. Я постараюсь все разузнать об этих стихах. — Он снова взял в руки листки, как будто хотел рассмотреть в них что-то такое, что было ключом к разгадке. — Но если этот парень опять позвонит тебе или каким-нибудь другим способом выйдет на связь, я должен буду знать об этом. Ты меня поняла?
— Да, сэр! Клянусь, сэр! — Шеннон игриво козырнула и послала Биллу воздушный поцелуй. — Но пообещай, никому ни слова!
Билл утвердительно кивнул, и Шеннон скрылась за дверью.
Билл, оставшись один, сидел и думал о том, правильно ли он поступил. Может, следует отложить на время прямую передачу или вообще снять Шеннон с эфира? Не стоило соглашаться с Шеннон и скрывать эту историю от Блейка Рамзи. Он обязан знать всю правду, потому что отвечает за радиостанцию.
Билл, конечно же, не мог не заметить, как Блейк и Шеннон смотрят друг на друга, и сейчас думал о том, помогут ли их отношения разрешить эту ситуацию или, наоборот, станут помехой. Ну что ж, скоро все выяснится. И если этот поклонник снова появится на горизонте, Билл тут же пойдет к Блейку Рамзи. Он стал просматривать взятый в библиотеке каталог песен группы «Легаси» в поисках той песни, которую имел в виду.
Шеннон сидела на кровати, прижав колени к груди. Рядом лежал так и не дочитанный современный детектив. Сегодня вечером Блейк Рамзи собирался прийти к ней на ужин, и она не могла унять волнение при мысли о том, что должно произойти потом. С момента той умопомрачительной морской прогулки, при одном воспоминании о которой ее охватывала сладостная дрожь, им больше не удавалось остаться наедине. Они виделись лишь изредка, оба живя и работая по напряженному графику. Им удавалось лишь обмениваться приветствиями да вкратце обсуждать те или иные деловые вопросы. Сегодня же они договорились о встрече, и Шеннон очень ждала ее.
Днем она была занята походами по магазинам и уборкой.
Она решила приготовить кур по-корнуольски с рисом и хлебом. Запах свежеиспеченного хлеба доносился до нее, когда она обводила критическим взглядом комнату для гостей, пытаясь обнаружить в ней хоть малейшие следы пыли. К трем часам ее квартира сияла чистотой. В вазах, расставленных повсюду, стояли яркие цветы.
В крохотной столовой стоял покрытый белоснежной льняной скатертью стол, уставленный фарфоровой посудой и искрящимся хрусталем. Всем этим Шеннон очень редко пользовалась и оттого еще больше ценила. Из столовой, которая напоминала альков и была с трех сторон окружена звуконепроницаемым стеклом, открывался вид на бесконечный пляж. Романтичную картину довершали длинные свечи. Шеннон с удовольствием осматривала результаты своего труда и слегка подрагивала от волнения.