Шеннон уставилась на трубку, поражаясь, с какой сногсшибательной скоростью ее мать мчится по жизни.
Единственное, что ей самой удалось сделать с такой же скоростью, так это влюбиться в Блейка Рамзи.
Она вскрыла письмо, которое передал ей гигант Сидни и, прочитав, в раздражении швырнула его в сторону. Блейк писал, что после сегодняшнего вечера ей больше не понадобится охранник, он больше не будет навязывать ей свою компанию. Еще он выражал надежду, что Шеннон будет хорошей девочкой и не станет «спускать собак» на Сидни.
Скомкав бумагу, Шеннон бросила ее в мусорное ведро. Если Блейк настолько глуп, что не понимает цену тому, что между ними было, то и она не станет тратить попусту время, пытаясь растолковать ему это. Ей нужно сегодня достойно провести ток-шоу и вообще нужно прожить жизнь, и если он не желает быть частью этой жизни, тогда им не о чем больше говорить.
Шеннон задвинула ящик комода и обернулась, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Сейчас было не самое подходящее время для того, чтобы менять что-то в отношениях с Блейком. Ей нужна ясная голова, чтобы на должном уровне провести передачу. Шеннон взглянула на часы, которые стояли на тумбочке рядом с кроватью. Оставалось еще несколько часов до того, как придет Ингрид, чтобы помочь ей одеться.
Шеннон облачилась в бикини, захватила полотенце и решительным шагом прошествовала по комнате к выходу.
— Ты, возможно, захочешь оставить свои кроссовки здесь, — бросила она на ходу Сидни. — Мы пойдем прогуляться по пляжу. Это будет длительная прогулка, а затем я собираюсь поваляться какое-то время на солнышке.
Она бросила Сидни солнцезащитный крем и двинулась вниз по лестнице. Он ведь профессионал, вот пусть и соображает, как натереться лосьоном, снять обувь и не отстать от нее при этом. Шеннон улыбнулась. Это, в конце концов, было смешно.
Шеннон лежала на полотенце за песчаной дюной и думала о том, какое это удовольствие — загорать в полном одиночестве. Она приоткрыла один глаз и посмотрела в сторону Сидни, который, как гора, возвышался в нескольких ярдах от нее.
«Не совсем в полном одиночестве», — мысленно поправила себя Шеннон.
Расслабившись, Шеннон смежила веки, глубоко вздохнула и стала прокручивать в голове сценарий предстоящего ток-шоу. Она делала это уже в который раз, мысленно отслеживая каждое свое действие, каждую реплику.
Единственным пробелом в этой своеобразной репетиции предстоящей передачи были лица присутствующих. Шеннон была готова к тому, что придется общаться с разными людьми, и поэтому ничто не должно ее удивлять или обескураживать. Последнее заставило Шеннон вспомнить о своем «поклоннике». Ей бы хотелось хоть что-то знать о нем, но он по-прежнему оставался для нее «темной лошадкой» Тяжело поверить, что кто-то на самом деле хотел причинить ей вред. Она сама никогда в жизни никому не делала ничего плохого. Блейк, кажется, уверен в том, что этот тип даст о себе знать сегодня вечером. Хотелось бы, чтобы он не ошибся. Шеннон была бы рада наконец-то покончить с ним.