Будь на месте Старого кто другой, решил бы, что крылатая кошка обучена сыскному делу. Но это не про Цирцею. Она тоскует, хозяйку оплакивает. Старый форточку закрывать не стал: нагуляется Цирля, вернется. Постоял у запорошенного тюлем окна, а когда обернулся, гости были уже в прихожей. Обменивались рукопожатиями и краткими пожеланиями: сухо, как на планерке.
Если не знать, что от тех двоих, которые у галошницы жмутся, в свое время искры на пол-Москвы летели, то решишь, будто они друг друга первый раз в жизни видят. Ну в какой-то мере так и было: у юноши (а для Старого все они юноши, кому меньше трехсот лет) с тех времен уже две спячки прошло, да и барышня не так давно перелиняла. Успешно омолодилась, есть на чем глазу отдохнуть.
Он кашлянул для деликатности, отошел обратно в гостиную. Вытащил бумаги. Потолок вместе с люстрой чуть пониже подтянул, а стены не тронул: там шкаф-развалюха, который в мирное время скрипит до визга. Начнешь такой среди ночи уменьшать – соседей перепугаешь. Пусть его, до утра спокойно простоит.
«По словам младшего сына обвиняемой, Субботина Ростислава Ириновича, часть аргументов в настоящий момент находится в законсервированном виде на территории:
а) г. Москвы и Московской области,
б) г. Витебска и его окрестностей (ныне – Респ. Беларусь),
в) г. Ташкента (ныне – Респ. Узбекистан),
г) в пределах так называемого Института Горького (ныне – Нижегородский семьестроительный институт) и его филиалов,
д) кроме того могу предположить, что отдельные аргументы могут находиться на территории Второго Инкубатора (г. Ханты-Мансийск), а также на…»
– Савва Севастьянович, вам пельмени варить? – Кто-то из девчат заглянул, окликнул.
Судя по тишине, кавалеры давно разъехались по участкам, заканчивать прерванные обходы территории. Все-таки почти форс-мажор. Хорошо, Озерная не сообразила, кто из камрадов в лихую птицу лучше всех перекидывается. И Соне спасибо, перехватила пассажира, доставила по месту назначения в лучшем виде. Она мирская, а сегодня гололед, нешуточный. И снег плотный, лакированный почти. Под таким сложно тайники устраивать, заметно будет, что копали. Но и тут свезло честной компании. Не заметила их Евдокия, вся в свои переживания с головой ушла. Вроде и плохо это, а вот в данной ситуации очень даже хорошо.
– Савва Севастьянович! Товарищ Панкратов!
– Да, душа моя, с сахаром неси. И лимон обязательно порежь.
– К пельменям? – фыркнула-пропела новая жиличка.
– К чаю! – обрубил Старый и вернулся к своей писанине.
«В связи с тем, что казненная 28 декабря 2008 года Нарышкина М. П. пребывает в состоянии полной профессионально-сущностной амнезии, сообщить какую-либо информацию по интересующим нас вопросам она не может».