Потом, выходя вместе со всеми из-под свода Спасской башни Кремля, он пожалел о том, что красноармейцы-часовые, одетые в туго перетянутые портупеями романовские полушубки, не видят под его пальто главного ордена СССР.
И очередь в мавзолей не видит. И прохожие на Красной площади, на улице Горького.
Было начало марта. Шестой час вечера. Весеннее солнце ещё озаряло здание Центрального телеграфа.
Деятели литературы и искусства отделились от остальных награждённых и направились своей компанией в ресторан гостиницы «Националь».
Как-то само собой получилось, что он, самый молодой, оказался во главе большого стола, произнёс первый тост за здоровье товарища Сталина.
Новенький орден драгоценно сверкал в лучах ресторанных огней.
В глубине души он не очень-то понимал, за что ему дали такую награду. В конце концов, им было написано всего лишь десятка два весёлых стихотворений для детей. А вокруг сидели маститые авторы солидных романов и пьес, получившие кто орден Трудового Красного Знамени, кто Знак почёта.
С этого дня он понял, что ухваченную за хвост сказочную Жар-птицу удачи упускать нельзя ни на миг. Нельзя отказываться писать статьи в газеты о политике, литературе. Хотя бы и о колхозах. Выступать по радио, председательствовать на писательских собраниях, избираться главой различных комитетов и комиссий.
На стихи времени почти не оставалось. Но зато о нём знал теперь чуть не каждый гражданин страны, коллеги завидовали, дети в школах встречали аплодисментами, едва он появлялся со своим сверкающим орденом Ленина.
В начале мая, накануне летних школьных каникул, с утра позвонили из Наркомпроса с просьбой сегодня к часу дня провести выступление в очередной школе перед юными пионерами. Уже который раз за эти несколько месяцев.
— Почему звоните впритык, дорогие товарищи? Я творческий человек, только собрался сесть за работу.
— Это ответственное мероприятие по указанию отдела пропаганды ЦК комсомола. За вами пришлют машину.
Что ж, отказываться было нельзя. Он уже вступил в партию, знал, что такое партийная дисциплина.
Когда везли в школу, вдруг провидчески подумал о том, что при такой жизни он, пожалуй, больше уже никогда не напишет ничего путного. Зато навсегда стал орденоносцем, большим литературным начальником, несмотря на молодость. А выступить лишний раз перед засранцами пионерышами, прочесть несколько стихотворений, рассказать какую-нибудь байку труда не составляет.
В школе всё было, как всегда. Встречали директор, завуч, хорошенькая пионервожатая по имени Тоня, старорежимная учительница младших классов. Предложили для начала выпить чай с лимоном в учительской.