Моя доверху нагруженная чемоданами и дорожными сумками тележка возвышалась рядом. Принадлежащий мне рюкзачок лежал на самом верху.
Зал отлетов аэропорта испанского города Аликанте был подобен морю, подверженному действию приливов и отливов. То говорливой волной его наполняли прибывшие на автобусах пассажиры какого-нибудь рейса. Они регистрировались и улетали. Некоторое время зал оставался пуст. И снова заполнялся калейдоскопом возбуждённых предстоящим полётом людей.
Тележка с багажом, словно якорь, прочно держала на месте. От этих приливов и отливов у меня рябило в глазах.
…А за стенами аэропорта простирался город, название которого — Аликанте — известно мне с детства, с того времени, когда я носил красную пилотку с кисточкой, как испанские республиканцы, вслушивался с папой в доносившиеся из нашего радиоприёмника «Си-235» тревожные сообщения о ходе гражданской войны в Испании.
Аликанте был рядом и недоступен.
Есть не хотелось. Но я вытащил из кармана круглую пачку, вынул оттуда бисквит с кисловатым джемом, поднял стоящую у ног бутылку кока-колы, запил из горлышка. Глупо было так вот периодически перекусывать, хоть как-то разнообразить своё великое сидение у тележки, ибо каждый раз неминуемо возникало желание покурить. А здесь это было запрещено.
Поставил бутылку на пол. Взглянул на часы. До возвращения двух моих спутниц, до начала регистрации вечернего рейса Аликанте — Москва оставалось ещё два с половиной часа.
…Утром мы вместе прибыли сюда на арендованной ими машине из Хавии — курортного городка, расположенного между Аликанте и Валенсией, где я месяц дописывал роман и плавал в Средиземном море. Они любезно прихватили меня в свой «Опель», и, когда мы, сдав машину и погрузив багаж на тележку, вошли в здание аэропорта, чтобы поскорей избавиться от тяжёлой клади и на весь день отправиться в путешествие по городу, выяснилось — здесь нет камеры хранения.
И мне ничего не оставалось, как отпустить своих попутчиц шастать по улицам и площадям Аликанте, по магазинам. Тем более, у них оставалась валюта. А я на последние деньги купил себе пачку бисквитов, кока-колу и остался стеречь багаж.
Те, кто вылетел в начале моего пребывания в одном из кресел посреди зала, давно уже были у себя дома — в Париже, Стокгольме, Лондоне, не говоря уже о Мадриде.
К аэропорту периодически подкатывали все новые и новые автобусы. И опять бесшумно раскрывались стеклянные двери, новая волна людей заполняла зал.
Они выстраивались в очередь к стойкам регистрации — отдохнувшие, загорелые, с детьми, собачками, куклами в национальных костюмах, кружевными зонтиками.