Я повернулся налево кругом и вышел.
В приемной раскуривал папиросу старый знакомый — Гриша Харитоненко. Увидел меня — отбросил спичку, раскинул объятия.
— Послушай, Гриша, не знаешь, что мне прочат?
Гриша вытаращил глаза:
— Как?! Ты не в курсе?! — Покосился на дверь мандатной комиссии, дохнул в самое ухо: — В тыл противника полетишь!
[16]
Осведомленность Гриши помогла мне выслушать решение комиссии с относительным спокойствием.
* * *
На той же даче, где я отдыхал и переодевался, началась подготовка к выполнению будущего задания.
Наставниками моими были опытные, до тонкости знающие свое дело люди — полковник Николай Кириллович Патрахальцев и его заместитель подполковник Валерий Сергеевич Знаменский.
Н: К. Патрахальцева я раньше не знал. Помнится, ходили фантастические рассказы о прошлом полковника.
Со временем: я убедился, что многое в этих рассказах было правдой.
Во всяком случае, правдой было то, что Николай Кириллович всегда оказывался там, где пахло порохом.
Судьба бросала его то на Дальний Восток, то в песчаные пустыни Монголии, то на берега Средиземного моря, в оливковые рощи и горы республиканской Испании, то в болота Полесья...
Колоссальный опыт работы Николай Кириллович передавал ученикам настойчиво и умело.
Он имел привычку, обрисовав обстановку, спрашивать, как бы поступил ученик в данном конкретном случае.
Сосредоточенно выслушивал ответ и, если не был удовлетворен, опускал голову на руки, прикрывал глаза и спокойно, как бы рассуждая вслух, давал нужные объяснения.
Валерий Сергеевич Знаменский, высокий, подвижный, внешне выглядел полной противоположностью невысокому, полноватому Патрахальцеву. Но и Знаменскому опыта было не занимать. За успешные действия в тылу противника он был удостоен звания Героя Советского Союза.
17 июля 1942 года общая подготовка закончилась.
Однако я все еще не знал, для выполнения какого задания меня готовят, и мог только гадать, где окажусь в скором времени.
Лето стояло жаркое, пыльное. В голосе Левитана, читавшего сводки информбюро, еще не звучало торжество. Ленинград задыхался в кольце блокады. Войска Волховского фронта, понеся большие потери, не смогли прорваться к городу Ленина. На Центральном участке линия фронта замерла в двухстах километрах от Москвы. Наше наступление под Харьковом остановилось: противник пе-
[17]
рехватил стратегическую инициативу и начал наступление на юге, рвался через донские степи к Волге, намереваясь отрезать страну от кавказской нефти.
Может, вскоре я окажусь где-нибудь там, вблизи родных донских степей?..
Мои сомнения разрешились 20 июля.