Механизм он установил на взрыв через три часа.
Мальчик полагал, что все будет как обычно. Но в тот день на станцию прибыл воинский эшелон немцев, перрон и все пути забила солдатня.
Саша долго сидел у отца, несколько раз прошелся по перрону, хотел спуститься на пути, но его прогнали.
С миной в кармане мальчик вернулся в диспетчерскую.
Отец заметил волнение сына.
— Мина, — успел сказать Саша. — Ставил на три часа, а уже два прошло.
— Уходи, — сказал Дорошевич. — Немедленно. Сейчас прибывает еще один эшелон. Сегодня не удастся.
Саша медлил.
— Ну?!
— Ладно...
Он не ушел со станции. Жалко было терять мину. Не хотелось, чтобы она пропала зря. Знал, с каким трудом доставляют мины в город...
Сашу прогнали еще раз.
Мальчик сидел в станционном садике.
Каждая минута приближала взрыв.
Неужели уходить?!
Услышал, как подходит еще один состав. Увидел его. Это был состав с цистернами.
До взрыва оставалось пятнадцать минут.
Еще можно было уйти, оставив мину где-нибудь возле станции.
«Если бы цистерну... — думал Саша. — Можно успеть!»
Он снова пробрался на перрон.
Состав стоял вплотную к платформе. По перрону по-прежнему сновали солдаты и офицеры.
Саша прыгнул на лесенку, приделанную на боку цистерны.
Видимо, рассчитывал перебраться на другую сторону, прилепить там магнитную мину, спрыгнуть на пути, отбежать, а после взрыва скрыться.
[181]
— Цурюк! — кричали за спиной. — Цурюк!
Саша перебрался через площадку наверху цистерны, одной рукой достал из кармана мину.
Оставалось только прилепить ее, а потом спрыгнуть.
Но механизм мины, когда на исходе время, чувствителен к любому толчку. Мальчик, видимо, чуть сильнее, чем было можно, стукнул миной по железному корпусу цистерны...
Очевидцы рассказывали: это было страшное зрелище. Взрыв разметал всех солдат на перроне, вызвал еще несколько взрывов. Полыхающий бензин обдал здание вокзала, подпалил его. Вспыхнули соседние эшелоны.
Несколько сот человек ранеными и убитыми, контужеными и обгоревшими потеряли фашисты на вокзале Барановичей в тот солнечный, теплый день весны сорок третьего года.
Был уничтожен состав с горючим, сильно пострадали два других состава, оказалось покореженным полотно.
Гитлеровцы долго искали виновника взрыва. Допытывались, что за мальчик полез на цистерну.
На другой день после взрыва Дорошевича спросили:
— Сын приходил на вокзал?
— Да, приходил! И как я подумаю, что он мог тут оказаться...
— А где он сейчас?
— Слава богу, он тогда ушел... Мать так всполошилась, что отправила его в деревню.
Соседи спрашивали у несчастной женщины:
— Где Сашка?
— В деревне, — отвечала мать и улыбалась. — Довольно, побегал тут... В деревне спокойнее, чем в городе. Он же к отцу мог пойти в тот день!