— Глупец, — задыхаясь, бросила ему я, все еще не осознавая, сколь серьезная опасность мне угрожает. — Глупец!
— Уже лучше, — прошипел Торнден, — я отделаю тебя так, что ни один мужчина на тебя и смотреть не захочет. Ты будешь от отчаяния и страха липнуть ко мне, понимая, что никто на тебя не позарится, и я получу власть ценой одного маленького удовольствия, — ярость и ненависть горели в его черных глазах.
Я хотела подняться на ноги, но он стоял слишком близко, и мне не удавалось даже отодвинуться. Одним быстрым движением Торнден рванул белый муслин и сорвал платье с моих плеч, словно это была газовая дымка, такая же бесполезная, как мои притязания на корону Трех Королевств.
— Стража! — крикнула я, отпрянув от него. Вернее, попыталась закричать: мой голос больше походил на хриплое карканье. — Стража!
Но стражники не появились. Гобелены, закрывающие потайную дверь, висели неподвижно, ко мне на помощь не спешили воины, вооруженные мечами и пиками.
Граф Торнден лишь злобно ухмыльнулся.
— По сути, я уже Император, хотя и не владею короной. Никто из тех, кто считает себя твоими друзьями, не осмеливается мне противостоять. Ты проиграла, миледи.
Он попытался схватить меня.
Мне удалось ускользнуть от него, нырнув под стол. Я не умею сражаться, но всегда с удовольствием занималась физическими упражнениями. Нужно укреплять тело, чтобы развить ум, так говорил маг Райзель. Но он меня предал: только маг мог приказать дворцовой страже покинуть пост. Я прокатилась под столом и вскочила на ноги с другой стороны.
Но не попыталась убежать или позвать на помощь. Обнаженная, я стояла напротив Торндена и пристально на него смотрела. Гнев, боль и предательство Райзеля заставили меня забыть страх. Я переоценила мага, посчитав, что он заключил союз с королевой Дамией; Райзель, конечно же, опасается ее коварства и никогда не решится выступить с ней заодно. Поэтому он выбрал для своих махинаций Торндена — граф лишит меня невинности, и тогда я не стану претендовать на Трон, а следовательно, не потерплю неудачи. Моя щека горела от боли, словно ее жгли огнем.
— Сопротивляйся! — оскалился Торнден. — Мне это нравится. — Он двинулся вокруг стола.
Собрав все силы, я закричала:
— Нет! — и ударила обоими кулаками по столу.
Я всего только женщина, и не особенно сильная. От моего удара лишь дрогнуло пламя свечей. Однако моя реакция оказалась столь неожиданной, что Торнден остановился.
— Ты глупец! — резко сказала я, теперь меня уже не волновало, дрожит ли мой голос. — Если ты причинишь мне вред, это приведет к твоей гибели, а не моей.