Но я этого не сделаю. Почему?»
— Отказы принимаются ещё два дня, — весело хихикая, заявил Карпре, усевшись за стол. — На третий мы садимся на баркас и плывём к острову. Баркас и так стоит денег, а к острову приблизиться рискнёт не каждый рыбак, так что стоимость нашей поездки составит сорок грошей, больше марки. Поделим на шестерых и, с учётом вашего проживания здесь, получим две марки, то есть по десять грошей с каждого. С тебя — семь, ты мой старый друг, — прокажённый расхохотался. Смеялся он долго, постанывая, утирая слёзы и сморкаясь на пол. — Конечно, ни у кого из этих засранцев могильщиков, кроме моего, — истеричный смешок, — старого друга Велиона, нет таких денег, поэтому за всё эти ребятки заплатят со своей доли, я думаю это справедливо, тем более, доля будет большой, очень большой. Сто марок, двести! Вы впятером получите весь хабар, а я заберу Сердце Озера. Велион, старый хер, как ты думаешь, это справедливо? А у тебя есть семь грошей, а, Велион?
— Я отдам все десять и сделаю это сейчас, — сухо отозвался могильщик, единственный настоящий могильщик в этой своре. — Не хочу быть тебе должным.
— Это хорошо, — Карпре снова рассмеялся.
— Вот только я не понимаю, — продолжал Велион, не обращая внимания на смех, — зачем тебе напарники? Для того чтобы пройтись по их трупам?
— Нет, дорой мой друг, не для этого. А для того, чтобы выжить. Да-да. Если нас будет много, мы выживем. А знаешь почему? А? Молчишь? А я всё равно тебе скажу. Нас шестеро, рыбаков на баркасе — а нужен серьёзный баркас, чтобы проплыть сто миль до острова, ведь на этом озере бывают настоящие штормы — будет пять, может, тоже шесть. Мы заплатим деньги за то, чтобы они нас отвезли… и вот тогда начнутся проблемы. Если бы я — или ты — был один, они просто прирезали бы меня, а деньги вытащили из карманов. Зачем куда-то плыть, если можно получить всё и сразу? Или, если командир рыбаков был бы рисковым человеком, он бы отвез меня — или тебя — на остров и подождал, пока я или ты вернулся бы с добычей. И чтобы он бы тогда сделал с тобой, или со мной, или с тем парнем, которого зовут Кермег?
— Прирезал бы.
Карпре расхохотался.
— Ты прав, друг мой Велион, прав. Я уверен, что могильник на острове не так уж и опасен, а большая часть погибших на нём погибли от рук нанятых ими же рыбаков. Если нас будет шесть, рыбаки побоятся убить нас, они же не солдаты и даже не пираты. А ты неплох на мечах, так, а?
— Может быть.
— Может быть? Но как ты меня пугал тогда, а?
— Но ты же так и не увидел, каков я в деле, так?
Карпре выпучил глаза с большими, как блюдца, зрачками. В этих глазах можно было разглядеть ненависть, хотя, казалось бы, ничего, кроме дурмана, там не было. Он молчал некоторое время, играя желваками и надувая щёки. А потом расхохотался, зло и неестественно.