Я трясу головой, стараюсь осмыслить, о чем говорит полковник, а он смотрит на меня, будто жалится.
— Иди, — говорит, и никому ни слова, не полслова. Парни у тебя верные, сам знаешь, так что скажешь, что драпать пора, сделают все в лучшем виде.
Спустя несколько месяцев я понял, о чем говорил полковник. Мы видели, что творилось на периферии, когда начался саботаж с поставками топлива для спасателей. Медикаменты исчезали целыми составами, я уж не говорю о патронах и продовольствии. Делалось все, чтобы спасательные службы были бессильны в сложившейся ситуации, и мы начали действовать. Ворваться внутрь лабораторий и разнести все к чертовой бабушке мы, конечно, попытались, но потерпели сокрушительную неудачу, оставив на поле боя порядка пятнадцати двухсотых, отнюдь не зеленых бойцов, способных не то, чтобы из автомата, из салфетки тебя пристрелить. Потом было отступление. Женщины, дети, старики, всех, кого не коснулась болезнь, мы грузили на УРАЛ-ы и в спешном порядке вывозили в заранее подготовленное укрепление, а именно, сюда. В то самое место, что порекомендовал мне ныне покойный командир. Сейчас под моим началом двадцать четыре бойца и почти с полсотни гражданских, если считать стариков и детей, а также головная боль в виде нехватки продовольствия и патронов. Потери мы несли не только на поле боя. Многих забрал вирус, сожрав изнутри и превратив в отвратительных чудовищ.
— Четыре всадника апокалипсиса, — хмыкнул я. — Ну первый, это, разумеется сами бешеные. Второй, как понимаю, сам вирус. Кого не укусили, тот сам обратится. Третий, это жруны, осталось разобраться с четвертым.
— Жруны, — капитан вопросительно поднял бровь. — Это еще что за напасть?
— Не видел? — Удивился я. — То ли зверь, то ли человек. Быстрый, хитрый, питается шатунами и не лезет на стволы. Бешеные для него что корм. Охотится и жрет, потому и жруном назвал. Думали сначала, что может, что он такой от болезни мертвячной, но нет, не похоже, а поймать да посмотреть не сподобились. Пуля его берет, но не ясно, что он вообще из себя представляет.
— Жруны, — Тимур сосредоточенно почесал коротко остриженный затылок. — Полгода назад к нам в НИИ пришла посылка. Здоровый бронированный контейнер с надписью «Биологическая опасность». По документам контейнер пришел из Канады и значился не иначе как «Хомо Супериурус — реактивы и мутагены». Что это, по сути, тогда было не важно. И так было понятно, что наше дело маленькое, проверил и пропустил, а сейчас засомневался. Ну-ка, поподробнее объясни, что за зверь?
— Ну как тебе сказать, — тут уже настала моя очередь чесать затылок. — Тварь отвратная. Такая во сне приснится, пол подушки откусишь, одеялом запьешь. По виду смесь обезьяны с собакой, но крупней, сильней и быстрей в разы. Хищник однозначно, и если бы не морда его мерзкая, то принял бы за чудо природы.