– Саша, я же сказала – я отменила встречу, – снова попыталась уйти от ответственности Жанна, но Александр Евгеньевич был неотступен:
– Какая разница, что ты ее отменила.
– Вернее, это не я – это хозяйка ее отменила, – продолжала путаться Жанна. – Она не смогла, у нее там какая-то срочная командировка возникла, так что она ко мне приедет только через неделю в лучшем случае. Так что ничего мне не нужно давать.
– А что, через две недели деньги брать она не станет? Даст тебе жить бесплатно?
– Нет, – слабым голосом согласилась Жанна.
– Значит, больше об этом не говорим, ладно?
– Ладно, – кивнула она, снова все-таки рефлекторно обернувшись и посмотрев на Лиду. Та, оказывается, не сводила глаз с Жанны. Волосы у нее отросли и имели некрасивый переход цвета – с белого на темно-темно-русый – где-то в районе ушей. В остальном, не считая этого странного нежелания краситься, Лида выглядела по-прежнему великолепно. Куда великолепнее Жанны.
– Слушай, Дундук, а раз нам не надо встречаться с этой хозяйкой, то не надо в это Бирюлево и ехать?
– Лида, ну сколько можно – Дундук, Дундук, что мы – дети, что ли? – обиделся Саша. Еще бы, при женщине.
Лида ухмыльнулась.
– Александр Евгеньевич, голубчик, скажите, – насмешливо перефразировала она, – к чему нам переться в эту глушь, Саратов, если встреча так удачно отменилась? Не лучше ли отправиться в какой-нибудь ближайший кабак, то есть, простите, в какое-нибудь приличное место, словом, все-таки в кабак, и там все обсудить?
– Не Бирюлево, а Бусиново, – вставила свои три копейки Жанна, оскорбившись за родной район.
– Прекрасно, – невозмутимо кивнула Лидия. – Не понимаю только, отчего вы не сняли квартиру поближе к больнице. Бусиново ваше – оно вообще где?
– Буси́ново, – возмутилась Жанна.
– Да? – пожала плечами та. – А по мне, так Бусиново – красивее. Бусы, то-се. Ладно, так где оно? В нашем полушарии или ближе к Бразилии?
– Недалеко вообще-то, – вступился Александр Евгеньевич. – Следующий поворот за Ленинградкой.
– Там есть еще что-то? Какая-то жизнь? Там же одни трубы! – поразилась Лида.
Жанна прикусила губу. В ее Бусинове пейзаж действительно не отличался эстетизмом, но ведь это же была ее собственная квартира, любимая. Еще бы, если бы она ее снимала, уж она бы выбрала какое-то другое место. Только вот… как сказать о том, что вся история с квартирной хозяйкой – вымысел, как? Разрушить все, что было нажито непосильным трудом? Такой мужик, и зачем она затеяла эту проверочку?! Ведь не простит же обмана, такой уж точно не простит. Он к ней со всей душой, вот, в кармане тысяча долларов лежит, а она? Ай, как все запущено.