Кейсо не спешил убрать руки.
— Отпусти, — повторил Янгар. И получил свободу.
На ноги он сам поднялся.
Покачивало.
Мутило. И голова привычно кружилось. Но все же приступ был недолгим, иначе было бы хуже.
— Где…
…его жена.
…у нее зеленые глаза и рыжие волосы.
…она дочь Ерхо Ину, но не та, которую он любит.
…и она просила подарить ей красные сапожки…
— Убежала, — подняв плеть, Кейсо протянул ее Янгару.
— Я…
На плети остатки крови. Ударил? Не сумел удержать себя?
— По лицу, — спокойно добавил Кейсо.
Она сама виновата… виновата сама… она что-то сказала, отчего ярость, которую Янгар сдерживал, прорвалась.
— Далеко не уйдет, — Кейсо подошел к лошадям. — Но если хочешь догнать, то поспеши. Рассвет скоро. И Ерхо Ину, когда поймет, что ты ушел, устроит травлю.
Он не пощадит нелюбимую дочь.
След был. Широкий. Явный. Проложенный сломанными ветвями и каплями крови, которая уже подсыхала. Янгар чуял запах страха и поторапливал лошадь, пытаясь нагнать жену, пока с той не случилось беды.
Случилась.
В храме, когда глупая девочка связала жизнь с ним.
И он тоже глупец, если решил, будто Север излечит. Десять лет тишины… это ведь достаточно, чтобы поверить, что амок, безумие воина, которое дарит Тысячерукая богиня избранным, оставила Янгара.
— Стой!
Он кричит, понимая, что Аану не остановится. Бежит, прячется, ранит себя. И колючий кустарник становится стеной на пути Янгара. Его жеребец хрипит и пятится, трясет головой.
Спешившись, Янгар бросил поводья на ветвь.
Пешком.
По тропе, которую проложила Аану. И рыжие нити ее волос выводят к краю оврага. Но здесь след обрывается. И на зов девочка не отвечает. Прячется…
…по лицу, значит.
Плетью.
— Погоди, — Кейсо выбрался из зарослей. — Если она в панике, то к тебе точно не выйдет. Пусти…
Наверное, он был прав и помочь желал искренне. Наверное, Янгар принял бы помощь, но в этот миг со дна оврага раздалось такое знакомое ворчание.
Медведь.
Огромный матерый зверь с седою холкой. Под разрисованной шрамами шкурой перекатывались валуны мышц. Шея прогибалась под тяжестью головы, и Янгар мог разглядеть нити слюны, протянувшиеся к палой листве.
А между передними, массивными, словно столпы, лапами зверя, лежала Аану.
— Не смей! — предупреждение Кейсо запоздало.
Янгар уже катился по склону оврага, оставляя на листвяном ковре глубокий след. И съехав на самое дно, спохватился, что из оружия при нем лишь нож да плеть.
Хватит.
— Иди сюда, — Янгар щелкнул плетью над ухом зверя, отвлекая на себя. — Слышишь?
Слышит. И поворачивает голову.
Он движется с нарочитой медвежьей неторопливостью, которая многих вводит в заблуждение. Но Янгар знает, до чего быстры и коварны эти звери.