— Я отрекся от предков. Боги ушли сами.
— Не важно.
Хель сжала кулак, и тени исчезли, но другие поспешили занять их место.
— Мы видели… мы видели, — шелестели они. — Золото было дано… много золота… сделка! Сделка!
— Я платил за его еду и за крышу над его головой. За то, чтобы к нему были добры.
— И долг тебе вернули кровью. Ты дал золото, но взял жизнь. Не считается.
Великанша топнула, и тени исчезли в трещинах пола. Но не все.
Варг улыбался. До чего нехорошей была его улыбка.
— Она тебя не отдаст, — Юлька взяла Джека за руку, хотя он и не просил об этом. — Она ведь не затем тебя привела, чтобы отдать.
— Ну да. Затем, чтобы убить.
— Мы видели… видели… дар дан… дар дан… недостойному… он взял-взял… украл! Крал!
Черные вороны каркали и хлопали крыльями, а Варг достал из кармана серебряного волка.
— Дар не требует ответа. А вещь твоя у тебя. Так чего же ты хочешь? — Хель взмахнула рукой, и вороны исчезли.
— Взять то, что принадлежит мне…
Варг двинулася на великаншу, отгородившись от нее единственно щитом бубна.
— А знаешь, он ведь тоже хочет меня убить, — Джек вырвал руку. — И получается, что выбора на самом деле нет… но что мне выбрать? Быструю смерть или медленную?
Юлька предложила бы бежать, Свава — биться. Но обе промолчали.
— Остановись, — черные и белые пальцы схватили бубен, вырвали из рук Варга и отшвырнули к ледяным ступеням. — Ты сказал свое слово. Я сказала свое.
— Хольмганг? С тобой?
— Нет.
Воцарившаяся тишина показалась Юльке долгой… настолько долгой, что она сама захотела ее заполнить, но не смогла разомкнуть губ. И когда тишины стало слишком много, ее разрушил голос:
— Я… я… больно? Больно! Есть. Есть я. Я больно.
Драугр входил боком. Он выбрасывал ногу и руку, с одинаково скукоженными, сведенными судорогой пальцами, и, упираясь ими, замирал, чтобы перекинуть тело. И снова подтянуть под него руку и ногу. И снова выбросить.
— Ты издеваешься? — Варг перевел взгляд с Джека на Хель, а с Хель — на драугра.
Свава визжала от ярости, требуя убить мертвеца.
А разве мертвеца возможно убить?
Нет. Мертвецов удят, как рыб, и несут на прокорм другим мертвецам.
— Ты определенно издеваешься…
Драугр встал перед великаншей, вывернув шею, вглядываясь в отвратительное ее лицо.
— Я есть, — сказал он.
— Ты есть, — ответила Хель, и белая рука ее коснулась синюшного лба драугра.
— Я его создал!
Джек попятился, и Юлька-Свава встала, закрывая его спиной. А поскольку спина была слишком узка, ей пришлось создать крылья.
— Тебе и отпускать. Если сумеешь.
И драугр засмеялся. Он хохотал и перепрыгивал с ноги на ногу, высоко подбрасывая колени. Плечи его оставались неподвижны, а руки болтались, словно два маятника.