Народу там почти не ощущалось. Вялый свет озарял полупустые полки. Они взяли корзинку и двинулись вдоль стеллажей.
— Что бы нам купить? — протянул Костя. — Может, ты сама выберешь?
Но Маша уже сунула в корзинку кулек с творогом. Услышав его слова, она закивала.
И она выбрала. Наполнила корзину всякой всячиной. Пакет молока, кое–какие консервы, копченая селедка, свежемороженые кальмары, трансгенный слепок мяса, похожий на подвальный бурый кирпич, арахисовая халва и три бутылки крепленого кагора. Это было лучшее из того, что лежало или стояло на прилавках и стеллажах.
— Закатим крутой обед, плавно переходящий в ужин, — помечтал Костя.
На кассе сидела сонная бальзаковская дама. Муконин рассчитался бонами. Дама кисло отбила чек. Охранник, молодой парень с бульдожьим лицом, облаченный в черный костюм, внимательно проводил их до выхода тупыми глазками.
* * *
Когда Костя и Маша вышли из подземного перехода, то увидели, что количество людей на площади гораздо возросло. Вдоль дорожки, огибающей привокзальную площадь, расположились многочисленные лоточники. Торговали живой рыбой — всякой речной мелочью, пирожками сомнительного вида, дряблой картошкой в ведрах. Правда, у одной бабы с красным пропитым лицом картошка была ядреная, большая, да еще рядом, на ящике, на подстилке, кучками лежали грязная морковка и мелкая отмытая свекла. Людская река, месящая грязь многочисленными ногами, понесла Муконина и Машу, вцепившуюся ему в руку, вдоль лоточников к вокзалу. Встречная река стала спотыкаться о них, мешать движению, то и дело толкать в бока. Костя вытянул спутницу на край дороги, к стоянке маршруток. Два белых «Форда» на биотопливе, из тех, что расплодились в городе перед Русской Хиросимой, плотно забивались в этот момент галдящими пассажирами. Мимо прохаживался мужик в старомодной шапке–ушанке, в черном бушлате, рябой, с бегающими глазками. На шее у него висела большая табличка:
ОБМЕН — БОНЫ НА $
РЕГИСТ–Я
ПРОП В КОМЕНД ЧАС
Чуть поодаль переминалась с ноги на ногу бабушка в коричневом пальто, с барашковым беретом на голове. На ней была другая табличка:
КОМНАТА ДО 10 ЧЕЛ
ОПЛАТА ПОСУТ
От людского говора, от шума машин за спиной, от всей этой суеты у Кости зазвенело в ушах.
«Да уж, будущее наступило, — подумалось ему. — Еще вчера никто не мог представить его Таким. Даже в бреду. А вчера было совсем недавно. Но теперь мы вступили в завтра. Оказались ли готовы? Нет, конечно. Нам было некогда думать об этом или просто лень. Бессмысленно сейчас разбираться, в чем причина. Во всяком случае, каждый сумел перестроиться по–своему. Нечто подобное случилось и в моем детстве, при развале Союза. Только тогда я мало что понимал. Но то были цветочки… Человек никогда не знает, что его ждет. Зато хорошо умеет приспосабливаться. Ведь он в чем‑то тот же зверь…»