Костю отвлекло от раздумий копошение соседа. Тот вдруг проснулся и затряс головой:
— Брр. Музыку, что ли, врубить?
И, не дожидаясь ответа, он выудил из кармана красную мемку и воткнул ее в бортовой комп. Костя покосился на приятеля, свел брови. Опять свой противный «Ядерный бум» включает — екатеринбургскую рок–поп–группу новой волны. На уши же будет давить!
Из компа понеслось хриплым басом под аккомпанемент ударников и лазерной гитары:
Я был рожден в СССР:
Просто порвался гондон,
Папаша мой был инженер,
Мама служила врачом.
— У тебя есть что‑нибудь получше? — осведомился Муконин.
— А че? Тебе как всегда не нравится? Нормальный же музон. — Ганя встряхнул волосами.
В юности бабки сшибал у ларьков,
В общем, крутился, как болт,
Водку бухал, нюхал клей из кульков,
Пока не ударил дефолт.
— Ладно, сойдет, — смирился Костя. — В одном ты прав: эта дребедень — хорошее средство от сна. А то я тоже ненароком закемарю.
— Почему же дребедень, — слегка обиделся Ганя и тут же изрек: — Это не дребедень, а, если хочешь знать, второе рождение рок–музыки.
— Чего? Ну и загнул!
— А ты думал, в сказку попал? — ввернул Ганя одно из своих дурацких выражений.
Костя пошел на обгон большого зеленого автобуса.
Пока он совершал маневр, приятель молчал. Когда же машина вошла в колею, Ганя снова заговорил:
— Ехал я как‑то в Питер. Ну, это происходило еще до Русской Хиросимы. Ехал на этой же «семерке», только она, конечно, была без всякого обвеса, как сейчас. И вот почувствовал, что начинаю засыпать. Чего я только ни сделал: и музыку включил, и сигаретой подымил, все испробовал — ни одна фишка не помогла. Глаза закрываются, хоть ты тресни! Ну, думаю, остановлюсь на обочине, посплю. Торможу, короче, паркуюсь у каких‑то зарослей типа ивы
— дело летом было.
Ну и вот. Устраиваюсь поудобней, гляжу — из‑за деревцев мальчик выходит, странный такой пацан, весь в сером тряпье, что ли. В общем, оборванец, но чистый. Подходит он, значит–с, к машине и начинает в окно долбиться. Я окно открываю, говорю: «Мальчик, тебе чего?» А он хихикает: «Это не мне чего, это тебе чего». «В каком смысле?» — спрашиваю я. «Да в том самом, что ты заснул за рулем. Срочно просыпайся!» И тут я вздрагиваю, просыпаюсь и ощущаю, что машина съехала с дороги и несется по грунтовой обочине, и меня на кресле трясет, как черта, и все дребезжит. Еще немного — и я совсем съеду на чернозем, а там перелесок, глядишь, и в дерево въеду или перевернусь.
— То есть ты хочешь сказать, что тебе такой кратковременный сон приснился, да еще и вещий? — недоверчиво уточнил Костя.