— Лучше я подержу, — Петька перехватил автомат и положил на колени.
— Не доферяете? — Альберт отдернул руку. — Как хотите.
— Вот именно, — проворчал Петя.
— Осторожность — мать мудрости, — примирительно сказал Юра. — Вашей форме трудно доверять, Вернер.
— Ничего, скоро мы оденемся одинакофо…
Когда они отъехали, над складом уже вился легкий дымок.
— Зля подозгли, налод сбезится, — сказал Константин, — а так до смены сасовых было бы тихо.
— Не зря, — отозвался Юра, — пропажу формы могли бы заметить через час, а через два началась бы усиленная проверка на дорогах. А теперь это просто диверсия.
На обратном пути, не доезжая до Юзовки, Сапрыкин свернул на проселочную дорогу. Несмотря на недовольство Вернера, ему завязали глаза и в таком виде доставили в партизанский отряд.
— Что фы теперь скажете, Юрий? Береженого Бог бережет?
— Вроде того, — согласился хлопец и снял повязку.
Лейтенант обнаружил, что стоит в лесу, а перед ним прямо в земле находится дверь.
— Что, землянок никогда не видал, мил человек? — спросил Василий Кузьмич, несостоявшийся староста. Он обжился в отряде, выполнял мелкую, но нужную работу и старался держаться поближе к кухне, где попеременно командовали хорошие знакомые: Настя и ее тетка Анисья.
— Если фы так жифете и так фоюете… — Вернер покачал головой. — Фюрер фойну с Россией проиграет.
— И я так думаю, — согласился старик, — Гитлер капут!
— Пошли, — подтолкнул лейтенанта Петя, — некогда лясы точить.
Внутри землянки оказалось не так плохо, как можно было предположить по названию. Стены и потолок выложены бревнами, керосиновые лампы давали достаточно света, чтобы разглядеть присутствующих.
— Как машина, Матвеич? — спросил командир.
— Зверь! Механизм новый, не подведет, — отозвался старый рабочий. — И номера мы сменили.
Даня посмотрел на щурящегося немца.
— Я — Ларионов, командир партизанского отряда.
— Я догадался, — сказал Вернер. — А фы — Цыганков. Угадать не трудно!
— А ты тот гад, что Оксану сцапал? — насупился Яков.
— Брек, драться не будем. Как все прошло?
— Нормально, — сказал за всех Петька. — Костя молодец.
— Сплошные чудеса, — пробормотал Яша. — Кирпич воюет, гестаповец грабит немецкие склады. Что же дальше будет?
— Вот это и обсудим, — предложил Даниил, — через полчаса пора выступать.
— Сначала покажите, есть ли у фас планы здания гестапо, — сказал вдруг Вернер, — иначе я сотрудничать отказыфаюсь!
— А что расстреляем — не боишься?
— Сначала чертежи, — твердо заявил немец.
* * *
— Герр Овечкин, откройте дверь! — унтер требовательно крутил звонок. Гестапо не привыкло долго торчать перед дверью. Наконец послышались шаркающие шаги.