Нашел много чего. Полсотни гильз, окурок сигары Cohiba, пару банок консервов и… два окровавленных зуба. Чески никогда не был докой в стоматологии, но даже ему было совершенно ясно, что кто-то ушел с этого места без двух резцов.
— МакКуин, оставь человека в покое… — Поморщившись, он щелкнул пальцами в сторону напарника. — Бегом по берегу, тащи ко мне всех, кого встретишь.
Через пять или семь минут он получил возможность видеть перед собой трех человек. Первым оказался белый мужчина лет пятидесяти, типичный нью-йоркский алкоголик без определенного места жительства, с живым любопытным взглядом и без тени смущения. Такие исправно покупают лотерейные билеты за пятьдесят центов в надежде когда-нибудь выиграть-таки миллион. Вторым оказался угрюмый, как орлан на гербе США, мужик лет сорока пяти. Из одного его кармана торчал вчерашний выпуск New York Times, из второго — горлышко бутылки White Horse. Каким образом МакКуин умудрился привести его, совершенно не стоящего на ногах, понять Чески было трудно, поэтому он, чтобы не терять время, переключился на третьего. Китаец, росту в котором было что-то около пяти футов. Он прожил на этой планете лет сорок, и то ли презирал спиртное, то ли сегодня ему не на что было его купить — как бы то ни было, он был совершенно трезв.
— Остальные разбежались, — обосновал столь скудный улов МакКуин.
Чески приблизился к шеренге задержанных, миновал третьего, второго и остановил взгляд на первом.
— Что вы слышали четверть часа назад, сэр?
— Это была перестрелка, — дружески сообщил тот и рассказал о том, как пристроился коротать ночь неподалеку от мерцающего в темноте костра. Обычно разводить костры здесь решаются только в холода, дабы не приманивать полицию попусту, и он, любопытный от природы, решил развлечь себя чужими разговорами.
Еще через пять минут Чески знал почти все, что случилось у костра. Самым главным являлся факт убийства полицейского не белым мужчиной, а черным. Чески не знал, почему, но ему понравилось, что белый вел себя мужественно и оружие применил лишь тогда, когда нужно было спасать свою жизнь.
— Но вот ниггера завалил точно белый, — добавил разговорчивый малый. — Прошил из автомата, как швейной машинкой.
— Беги отсюда подальше, — сквозь зубы пробурчал Чески, воспользовавшись тем, что МакКуин занят не тем, чем должен был быть сейчас занят, — он утешал копа.
Отсутствие алкоголика привлекло внимание Сомерсета лишь спустя минуту.
— Я дал ему хорошего пинка, — объяснил Чески. — Ничего, дрянь, не знает, пытается охмурить меня, чтобы я не был к нему чересчур зол.