— Как это возможно? — изумился Чески. — Кто был инициатором?!
— Мартенсон! Он позвонил Малкольму пять минут назад и заставил его появиться через двадцать минут в парке на Reade Street! Это на Бродвее!..
Чески покачал головой и вдруг засмеялся тем беззвучным смехом, который отличает людей вдумчивых и рассудительных.
— Что такое, сэр? — заволновался МакКуин.
— Мартенсон заставил Малкольма сменить место встречи. Он уже ждет их неподалеку от парковой зоны почти в центре Манхэттена.
МакКуин беспомощно посмотрел в окна по сторонам, назад, и посмотрел, наконец, на напарника.
— Мистер Чески… сэр… но мы же на мосту по направлению к Бруклину?..
— Вот именно, малыш. И развернуться нам, как ты понимаешь, нет никакой возможности. Сейчас два идиота — один старый, а второй в расцвете сил — доедут по мосту до севера Бруклина, потом развернутся и поедут обратно. В участок, я так думаю, потому что в парке у Бродвея никто нас уже ждать не будет.
И Чески снова закурил и вспомнил о родителях. Сколько можно пить?.. Впрочем, разве можно такой вопрос задавать шестидесятидевятилетнему старику и женщине того же возраста? Все глупо, глупо… Если бы Чески был богат, он отправил бы их на лечение и продлил жизнь обоим на пару-тройку лет. Но он не может этого себе позволить. Генри Чески не везет в этой жизни. Он толст, потеет, когда ест, задыхается на лестницах и чертовски нищ. Обо всем этом можно было не думать, если бы не отсутствие внимания женщин и присутствие боли от созерцания того, как медленно умирают его старики.
Впрочем, насчет отсутствия внимания женщин он погорячился. Оно есть и еще какое. В глазах каждой встречающейся на его пути милашки он читал: В жизни не видела такого урода.
Задумавшись, он еще раз попытался спросить себя, почему его так интересует дело этого русского.
Хотелось спать и есть. Расставив приоритеты, Чески велел МакКуину прижаться у какого-нибудь кафе, где есть удобоваримые сандвичи и приличный кофе.
Глава 5. Американская рулетка
Малкольм приехал в парк, что неподалеку от Бродвея, будучи твердо убежденным в том, что Мартенсон его уже ожидает. Он и звонил уже оттуда, подумал Стив, а сейчас просто контролирует пространство. Его душила злоба, и он недоумевал, почему русский еще жив и почему он так весело сообщает ему о ямайцах.
Первой мыслью главы «Хэммет Старс» было, что Мартенсон нашел с черными общий язык, как находил все время проживания, и сейчас пытается атаковать его с двух сторон. Чего Малкольму не было нужно, так это второго фронта. А ну-ка, если Мартенсон сказал ямайцам: «Я дам вам не два миллиона, а пять, но вы снимете голову Стива Малкольма и принесете ее мне»?