Там было еще больше зеркал. На блестящей хромированной вешалке аккуратно висели кремовые полотенца с цветочками по углам. Нина представила себе, как, должно быть, любят Эндрю и Дженис заниматься любовью прямо здесь, в ванной, глядя на умножающуюся в зеркалах картину своей страсти. Нина присела, не запирая дверь.
Гордон тоже встал из-за стола. Его единственным желанием было сейчас найти Нину и провести с ней наедине хотя бы несколько минут, избавившись наконец от необходимости слушать всю эту однообразную болтовню.
Гордон открыл дверь ванной и увидел Нину. Она подняла глаза, в которых Гордон прочел негодование.
— Что ты, черт возьми, здесь делаешь?
Эта вспышка стыда и гнева тронула Гордона.
— Я просто хотел тебя увидеть. Не надо стесняться, — ответил он на вопрос Нины.
Нина встала.
— Они заметят, что не хватает нас обоих.
— Не заметят. Они решат, что я делаю то же самое внизу, в компании шортов и спортивных костюмов.
Почти одновременно они подались друг к другу. Поцеловав Нину, Гордон взял ее голову в свои руки и стал пристально вглядываться в ее лицо.
— Я звонил тебе, — произнес он наконец. — Я звонил тебе все выходные.
— Я убежала, — просто ответила Нина.
— Не надо больше убегать, — попросил Гордон.
— Бежать все равно некуда.
— Потому что я найду тебя везде, — прошептал Гордон.
Неожиданно Нина почувствовала, что теряет равновесие. Ей пришлось опереться рукой об одну из зеркальных стен ванной. Широкий рукав ее блузки задрался при этом, обнажив впадинку подмышки. Гордона охватила вдруг такая нежность, что он испугался прилива своих чувств, вдруг осознав, насколько же необходима ему теперь эта женщина.
— Нина, Нина! Мы увидимся еще? Когда?
— Да, — ответила Нина. — А когда — не знаю.
— Что же, сейчас достаточно одного твоего «да», чтобы сделать меня счастливым, — Гордон опять начал целовать Нину, прижимаясь к ней все крепче и крепче, но Нина выскользнула из его объятий.
— Нам надо идти. Ты — первый.
Гордон восхищался ее выдержкой и самообладанием.
— Как не хочется идти туда. Обед сегодня довольно дурацкий, — Гордон как бы извинялся перед Ниной за скучный вечер.
— Вовсе нет, — заспорила Нина. — Здесь все так хорошо друг к другу относятся. Пойдем скорее, а то все поймут, что тут происходит.
Гордон поцеловал ее в последний раз и вышел, оставив Нину наедине с ее отражением в зеркалах. Глаза Нины смотрели испуганно.
На кухне к тому времени остались только Джимми и Дженис. Джимми убирал со стола, Дженис тоже время от времени ставила в посудомоечную машину тарелки. Джимми подошел с полным подносом и поставил его рядом с Дженис.