вечеринка. И она на эту вечеринку не приглашена. Возмущение взяло верх, и Хейвен присоединилась к группе девушек, флиртующих с двумя мужчинами, раздающими приглашения. Следом за девушками Хейвен вошла в галерею.
Ослепительно-белые стены были увешаны картинами. Хейвен остановилась перед одной из работ. Широкие, смелые мазки, а цвета такие яркие — словно живые. На полотне был изображен пожар в Древнем Риме. На дальнем плане рушились храмы. Крошечные горожане бежали по улицам. На переднем плане, вдали от всего, что происходило в других местах, на холме стоял человек в черном и смотрел на хаос, воцарившийся в городе. На полотне фигура этого человека имела рост всего около пары дюймов, и его легко было не заметить на фоне языков пламени и клубов дыма. Хейвен стало немного не по себе, и она перешла к следующей картине. На ней был изображен тот же самый человек. Он стоял в спасательной шлюпке и смотрел, как пассажирский пароход исчезает под мрачными волнами. На третьем полотне убитая горем блондинка подсматривала через замочную скважину за своим мужем и другой женщиной. Но за ней самой тоже наблюдали. Кроме этих трех, на выставке было представлено еще несколько десятков картин. Катастрофы и трагедии. Сцены анархии и бунтов. И на каждом из этих полотен непременно присутствовала черная фигурка. Казалось, именно этот персонаж приводит в движение силы стихии, словно дирижер, управляющий оркестром, исполняющим безумную симфонию.
— Добро пожаловать, дамы и господа, критики и спонсоры.
Затерявшись в толпе, Хейвен наблюдала за Йейном, поднявшимся на небольшой подиум в центре зала. Одной рукой он обнимал за талию худенькую молодую женщину в черном платье, похожем на подпоясанный мешок для мусора. Женщина поглядывала на гостей глазами, густо подведенными тушью, из-под длинной черной челки. При жестком галерейном освещении ее кожа казалась белее стен. Она выглядела, как жертва дистрофии. Хейвен удивлялась тому, что эта девица вообще способна держаться на ногах. Еще более удивительно было наблюдать за ее губами, накрашенными ярко-алой помадой и растянутыми в улыбку, похожую на ухмылку Джокера.
[16]
— Благодарю вас за то, что вы пришли на открытие новой выставки Марты Вега, которая называется «Агент энтропии». Как вам всем известно, я большой фанат творчества Марты, и для меня большая честь принимать эти восхитительные работы в помещении, где некоторое время размещалась коллекция картин моего покойного отца. Со временем некоторые картины перекочуют отсюда на почетные места в моей гостиной. То есть — если мне это окажется по карману. — Толпа понимающе загудела. — Так что — приятного вам времяпровождения, наслаждайтесь картинами, а главное — бесплатной выпивкой. Благодарю вас.