— Констанс! — прозвучал пронзительный голос. — Немедленно уйдите от нее!
К парочке быстро шагала мать Констанс, размахивая японским зонтиком, как мечом.
— Теперь твоя очередь разыскать меня, — прошептал Этан и незаметно вложил в пальцы Констанс визитную карточку.
Она опустила глаза. На обороте карточки был изображен змей, заглатывающий собственный хвост.
В первые секунды после того, как Хейвен очнулась, лежа на полу, она чувствовала себя немыслимо счастливой. Вкус поцелуя Этана остался на ее губах. Она зажмурилась и еще немного полежала, отчаянно пытаясь вернуться в видение. Но скучное настоящее не отпускало ее. Хейвен неохотно поднялась с пола и стала перебирать листки с рисунками, валявшимися на полу. Особняк с фасадом, поросшим плющом. Красивая темноволосая девушка. Ряд невысоких домов вдоль мощеной улицы. Вдалеке, за этими домами — громады многоквартирных зданий.
Между рисунками Хейвен обнаружила обрывок газеты. На обратной стороне она прочла маленькую заметку, снабженную отдельными фотоснимками Эрнеста Мура и Вероники Кейб.
«Два человека погибли при крушении грузовика, за рулем которого находился Эрнест Мур из Сноуп-Сити. Авария произошла на Тридцать шестом шоссе неподалеку от Джонсон-Сити. Мур умер мгновенно, а его пассажирка, Вероника Кейб, скончалась в окружной больнице Джонсон-Сити вчера вечером. Причина аварии не выяснена».
Держа в руке вырезку из газеты, Хейвен собрала с пола рисунки и побежала к лестнице. Перескакивая через две ступеньки, она спустилась в коридор и помчалась в кухню. Она стрелой пролетела мимо бабушки, и у той даже не было возможности отчитать внучку. В кухню Хейвен вбежала, еле дыша. Ее мать уронила ложку в кастрюльку с рагу и попятилась назад, выставив перед собой руку.
— Что это такое? — спросила Хейвен, швырнув матери газетную вырезку. Мэй Мур опустила глаза и дико побледнела. — Что это такое? — еще более требовательно вопросила Хейвен. Она просто рассвирепела, сама не понимая почему.
— Обрывок газеты? — робко пробормотала ее мать.
— В принципе, это сообщение об автокатастрофе. Знаешь, о какой именно?
— Можно я посмотрю? — тихо спросила Мэй.
— Что тут происходит? — грозно осведомилась бабушка Хейвен, встав на пороге.
— Уходи, Имоджин, — прорычала Хейвен. — Это не твое собачье дело.
— Как ты смеешь так со мной разговаривать в моем доме? — рявкнула в ответ Имоджин.
— Она права, мама. Это не твое дело. — Мэй оторвала взгляд от газетной заметки. Ее глаза смотрели ясно и решительно. — Оставь нас.
Имоджин была потрясена не на шутку. Впервые за многие годы дочь отважилась ей противоречить.