Полицейские либо допрашивали нас, либо занимались осмотром окрестностей. Люди в белых защитных комбинезонах обыскивали дом Лэнгли. Несколько человек прочесывали задний двор, как будто хотели обследовать каждую травинку. Выглянув из окна, я заметил, как они медленно продвигаются к лесу, хотя и не понял, что там можно найти. Позже приехали эвакуаторы от фирмы, сотрудничавшей с полицейским управлением Промис-Фоллс, и увезли «сааб» Альберта и «акуру» Донны.
В конце дня у нас вновь зазвонил телефон, и я поднял трубку.
— Джим.
Нашлось бы не много людей, способных произнести одно-единственное слово столь многозначительно, что ты начинаешь чувствовать себя жалким и ничтожным по сравнению с ними. Конрад Чейз был как раз таким. В каждый звук этот напыщенный индюк вкладывал столько пафоса, самомнения и пренебрежения к собеседнику, что становилось не по себе — сколько же в этом человеке дерьма. Возможно, он имел на это право. В прошлом Чейз был профессором, а теперь — президентом колледжа Теккерей, автором некогда нашумевшего бестселлера и ко всему прочему боссом Эллен. С тех пор как мы переехали в Промис-Фоллс, мне много приходилось с ним общаться, и, возможно, к тому моменту я должен был уже привыкнуть к нему. Но некоторые вещи давались мне нелегко.
— Да. Здравствуйте, Конрад.
— Джим, — с сочувствием проговорил Чейз, — я только что узнал про Альберта, Донну и их сына Адама… Господи, это просто не укладывается в голове.
— Вы правы, Конрад.
— Как у вас дела? Как Дерек? Они ведь с Адамом были друзьями, не так ли? А Эллен? Как она все это пережила?
— Я позову ее.
— Нет, все в порядке, не хочу ее тревожить.
Ну конечно, не хотел.
— Мне только интересно было узнать, как она. Мы с Иллиной страшно расстроились, когда узнали о трагедии с Лэнгли. Для вас, наверное, это настоящий шок — вы ведь живете совсем рядом с ними. Вы ничего не слышали?
— Ничего.
— Но там же стреляли, не так ли?
— Да, кажется.
— Трех человек застрелили, а вы ничего не слышали?
Он говорил так, словно мы были во всем виноваты. Или по крайней мере я. Хотя если бы я что-нибудь услышал, особенно первый выстрел, то, возможно, попытался бы помешать этой кровавой бойне.
— Нет. Мы ничего не слышали.
— Полиции известно, что произошло? Это ведь не было убийство с самоубийством?
— Не похоже. Но я не знаю, какие могли быть мотивы у убийцы.
— Мы с Иллиной заедем проведать вас, — заявил он.
— Мы будем ждать вас с нетерпением.
— Хорошо.
Для признанного писателя и бывшего профессора, специализировавшегося на английской литературе, который должен был знать толк в иронии, Конрад, похоже, оставался совершенно невосприимчив к сарказму.