— Да, удивился, но я рад, ваше величество.
Франческо знал — это не просто вопрос. Император Канси чудовищно подозрителен: если бы Франческо недостаточно удивился его прибытию, император сразу заподозрил бы его в том, что он шпион.
— Что за сооружение я вижу перед собой? — спросил император Канси.
— Это палатка, ваше величество, моей собственной конструкции. Она не только защищает Великого Дракона, но и не дает врагам увидеть его.
Император Канси коротко кивнул.
— Передашь чертежи палатки моему личному секретарю.
Подняв палец, он приказал секретарю приблизиться.
— Конечно, ваше величество, — ответил Франческо.
— Хорошо ли трудились рабы, которых я прислал тебе?
Франческо внутренне поморщился при этом вопросе императора, но ничего не сказал. Шесть последних месяцев они с Джузеппе работали бок о бок с этими людьми в труднейших условиях. Они подружились. Однако он не стал признаваться в этом вслух. Такая эмоциональная привязанность стала бы рычагом, который император не замедлил бы использовать.
— Они прекрасно показали себя, ваше величество. К сожалению, на прошлой неделе четверо умерли…
— Такова суть этого мира — смерть. Если они умерли на службе своего повелителя, предки примут их с гордостью.
— Мой десятник и переводчик Хао особенно хорошо проявил себя.
Император Канси посмотрел на Хао, потом снова на Франческо.
— Семью этого человека освободят из тюрьмы.
Император поднял палец над плечом, и секретарь что-то быстро записал на листке пергамента.
Франческо с облегчением вздохнул и улыбнулся.
— Ваше величество, благодарю за доброту.
— Скажи мне: когда будет готов Великий Дракон?
— Еще два дня, и…
— У тебя время до завтрашнего рассвета.
С этими словами император Канси повернулся и отступил в свою фалангу, и та сомкнулась за ним; с одинаковым выражением лица окружающие императора солдаты пошли с поляны, а несколько мгновений спустя за ними двинулись и все остальные, освобождая периметр поляны. Когда их шаги и ритмичные выдохи стихли, Джузеппе сказал:
— Он с ума сошел? Завтра на рассвете. Как мы сможем?..
— Сможем, — ответил Франческо. — И даже запас времени будет.
— Но как?
— Работы осталось всего на несколько часов. Я сказал императору «два дня», зная, что он потребует невозможного. Но благодаря этому мы можем ему угодить.
Джузеппе улыбнулся.
— Ты хитер, брат мой. Отлично сделано.
— Пошли, нужно добавить последние штрихи к этому Великому Дракону.
При свете привязанных к столбам факелов, под взглядом секретаря императора, который стоял у входа в палатку, сложив руки под одеянием, они работали всю ночь, и Хао, их верный, надежный десятник, подгонял людей, подгонял, подгонял. Джузеппе и Франческо тоже работали, ходили по палатке, задавали вопросы, наклонялись, осматривая то и это… Растяжки из бычьих жил развязали, проверили на прочность, снова завязали и снова проверили; бамбуковые стойки и медные крепления простучали деревянными молотками в поисках трещин; чтобы проверить готовность ходовой части из плетеного ротанга, на нее напали с заостренными кольями (Франческо заранее подготовил второе покрытие из черного лака, чтобы промазать стены и перегородки, если они окажутся слабыми); наконец художник Джузеппе нанес последние мазки на носовую роспись — изображение драконьей морды с выпученными глазами, оскаленными клыками и высунутым раздвоенным языком.