Алпамыш (Юлдаш) - страница 19

Смеем ли нарушить мы приказ его?
Видишь, ремесло-то наше каково!
Раз твое в твоем народе старшинство,
Значит, пострадать ты должен за него.
Как ни плачь, — палач к чужим слезам привык.
Ты на нас обиды не имей, старик, —
Слово мы тебе сказали напрямик:
Речь у палачей, как и рука — груба.
Если ты сгубил дехканские хлеба,
Будет, так и знай, горька твоя судьба.
Как же от хлебов травы не отличать!
Нам таких людей не довелось встречать!
Что теперь ты будешь хану отвечать,
Разъяренным всем дехканам отвечать?
Мыслимо ль дела подобные прощать!
Наперед тебе должны мы обещать —
Косточкам твоим придется потрещать!
Грозен Тайча-хан, умеет он карать:
Может быть тебя дехканам он самим
Выдаст на расправу, — попадешься им, —
Зол народ: смотри — затеют копкари, —
Станут, как козла, тебя на части драть!
Там — ни слез, ни слов напрасно ты не трать:
С головы иль с ног, — придется умирать.
Шах потом прикажет твой повесить труп,
Скот и ваши все богатства отберет,
За рубеж страны изгонит твой народ…
Ты прости, коль наш язык немного груб, —
Будь мы подобрей — пришлись не ко двору б!

Слово палачей выслушав, Байсары-бий такое ответное слово сказал им:

— Всё, что есть в моем становище, — отдам!
Золото и все сокровища отдам!
На своих верблюдов все навьючу сам. —
Пропадай добро, жив буду лучше сам!
Вам мои верблюды и бараны — вам!
Сам не знаю счета я своим стадам.
По числу загонов счет могу вести:
Мелкий скот в загонах ста без десяти!
Табуны привык тугаями считать, —
Всех моих коней согласен вам отдать!
Все отдам, но больше не могу страдать,
Страшно столь жестокой казни ожидать…
Искренние вам я говорю слова:
В жизни нам всего дороже голова.
Хоть аркан снимите с рук моих сперва!
От стыда и боли прах готов я грызть!
Погубить меня какая вам корысть?
Небосвод коварный влил мне в пищу яд!
За посевы ваши все отдать я рад.
Если мало вам моих богатств и стад,
Отдаю в придачу свой последний клад:
Дочь мою, Барчин, возьмите, наконец,
Лишь бы сиротою не был мой птенец.
Где на свете есть несчастнее отец?
Пусть я буду нищий, но земли жилец!
Я и сам не знал, что я такой глупец:
Пас коней своих, верблюдов и овец,
В мире ничего не видя, как слепец.
Хлебных злаков я не сеял никогда,
Как тот хлеб растет в полях, я не видал.
Если по незнанью всходы потоптал,
Потому что хлеб травою посчитал,
Неужель я злостным душегубом стал?
О своей вине впервые узнаю.
Все мои богатства, дочь вам отдаю, —
Только пощадите голову мою!
Смерть стократ страшнее не в своем краю!..
Темный разум мой от мыслей изнемог.
Мне свидетелем будь всемогущий бог, —
Перед вами я полуживой стою —
И ручьями слезы сожаленья лью.