– Я почти ничего не помню в деталях – наверное, из-за того, что моя память уже тогда, в той «шкатулке», была в беспорядке.
Хоть в этом повезло. Если бы ее воспоминания вернулись полностью, возможно, она даже говорить со мной сейчас не могла бы.
– Но я точно доставила тебе и Отонаси-сан много проблем. Почему-то я это знаю. И еще кое-что я четко помню.
Она выпускает мою руку.
С самой яркой улыбкой, на какую способна, она произносит:
– Ты однозначно отказал мне.
Именно.
Тогда наши романтические отношения закончились – раз и навсегда.
Они закончились.
Я потратил целую человеческую жизнь, чтобы их закончить.
Это решение – окончательное и отмене не подлежит.
А я был настолько бессердечен, что хранил у себя в телефоне фотку с ее солнечной улыбкой. Это была ошибка. Я гнул свою линию недостаточно упорно.
– Но это ничего не меняет, Хосино-кун. Ты всегда дарил мне надежду и будешь еще дарить.
Эти слова Моги-сан произносит очень веселым голосом.
Она может это принять? Впрочем, это не оправдание моего молчания сейчас; я стольким ей обязан, и она заслуживает того, чтобы выслушать это из моих уст.
Однако Моги-сан сама снимает меня с крючка.
– Мм, но сейчас мы не обо мне должны говорить, правда?
– Да, но –
– Омине-кун собирается заставить Отонаси-сан потерять память!
– !..
Все, что я хотел сказать Моги-сан, разом вылетает из головы.
Мне правда жаль, но она права – сейчас у меня другие приоритеты.
Ведь если Мария потеряет память, это будет – смертельный удар.
Мне ведь надо не просто уничтожить «Ущербное блаженство» – я должен убедить ее расстаться со «шкатулкой» по собственной воле.
Но если она потеряет память, переубедить ее будет уже невозможно. В глазах Марии я стану всего лишь незнакомцем, одним из многих. С ее-то железной волей мне и сейчас будет чертовски тяжело ее убедить – а уж в роли незнакомца мне даже помощь богов не поможет.
Ее потеря памяти для меня равнозначна потере всякой надежды.
Но как они это сделают? …Не, ну это же просто, да? Им надо всего лишь использовать на ком-то «Ущербное блаженство». Мария упоминала уже, что может стирать себе память таким способом.
– Блин, Дайя!..
Неслабо! Как бы сильно я его ни прищучил, он все равно ухитрился найти у меня одно-единственное мягкое место и туда ужалить!
– Моги-сан, – обращаюсь я к ней, стискивая зубы; у меня нет выбора, кроме как собрать больше информации. – Откуда тебе это известно?
– Ты ведь уже заметил, что у меня есть «Тень греха и возмездие», да?
– Ага.
– Я получила [приказ] заранее.
– И какой же именно?
– Мне было сказано приготовиться к нападению [раба]. И еще мне было сказано связаться с тобой.