На приборном щитке мигают часы. Яркие светящиеся цифры. Они мигают так быстро, что кажется, они танцуют.
23:40.
Ах, да…. Уже поздно, я говорю себе это еще раз, как будто пытаюсь убедить саму себя.
У меня веские причины для страха. В это время уже опасно.
Звоню…. Отлично! Он еще не выключил свой мобильник.
— М-м-м-м, алло?
Слышно, что голос друга доносится издалека.
— Ты спал? — спрашиваю я невинным голосом.
— М-м-м, да.
Голос все еще далек.
— Извини, пожалуйста, — продолжаю я.
Я уже предвижу, что сейчас он скажет: «Созвонимся завтра». Он повесит трубку. А я опять останусь одна в машине среди ночи.
— Мне так страшно! — продолжаю я быстро, чтобы разбудить его.
Ему хотелось бы повесить трубку. Ему хотелось бы заснуть в своей кровати в Гамбурге.
Я рассказываю о своем парижском приключении. Нет места, чтобы припарковаться. Полицейский. Делаю вид, что не понимаю, что он ничего не может поделать ни с полицейским, ни с парковкой в это позднее время.
Когда есть собеседник, так сказать, свидетель, не так страшно парковать машину и идти по улице, возвращаясь домой.
Мой парень понял, что у него не получится быстро отделаться от меня. Голос в трубке немного приблизился.
— Даже если что-то с тобой случится, я ничего не смогу сделать. Я же в Германии.
Мне плевать, что он это говорит. Главное, чтобы он не заснул с трубкой в руках.
— Я знаю, но так все равно лучше, — это единственное, что я могла сказать сейчас.
— Но это хуже всего.
— Не волнуйся, я почти добралась. Говорю это, чтобы он согласился слушать меня, пока я еду, паркуюсь, пока открываю дверь подъезда, поднимаюсь на лифте до 6-го этажа и еще на этаж пешком, пока открываю свою квартиру.
Когда я закрыла тяжелую бронированную дверь, он спросил:
— Ну что, ты добралась?
Я выдохнула: «Все в порядке». Каждый раз, когда я дохожу до квартиры живая и здоровая, я думаю: «Как хорошо. В этот раз обошлось».
Я говорю:
— Да. Спокойной ночи. Спасибо. До завтра.
— Так дальше не может продолжаться! Ты трусишь с каждым днем все больше и больше.
Он уже совсем проснулся.
— Ладно, ты, наверное, измотан. Поговорим завтра?
— Спи спокойно.
— Ты тоже.
Я быстро вешаю трубку. Ненавижу, когда начинают обсуждать мою трусость, мои тревоги, мою паранойю…
Называйте это как хотите, но после того как приступ прошел, у меня нет никакого желания о нем говорить.