Внезапно большая черная голова козла повернулась к барану, и между ними что-то произошло. Баран повернулся боком, показав розовое, заросшее шерстью ухо, и наклонился к полу. Люк не видел, что там такое. Из кружевного платья высунулась белая человеческая рука. По девичьи бледная и худая, с черной шипастой татуировкой на запястье. Внезапно музыка смолкла. Наступила тишина.
Люк сел прямо, прислонившись спиной к стенке коробки и поджав колени к животу. Внезапная тишина уменьшила потрясение, но ненамного. От его быстрых движений грязная овчина, покрывавшая постель, сбилась, обнажив старое сено, заполнявшее коробку.
Почему я не на больничной койке? Он задался вопросом, не сожгло ли в нем еще один предохранитель это повторное появление черного козла. Так он на всю жизнь рискует остаться очень нервным человеком.
Козел поднял вверх две человеческие руки с длинными пальцами. Именно такие были приделаны вместо копыт к существу, которого Люку доводилось уже видеть.
Грязные ногти на тонких пальцах вцепились в волосатые щеки козлиной головы и подняли ее верх, явив под маской лицо, от которого Люку тут же захотелось отвернуться.
Оно было покрыто засохшим слоем какого-то белого грима. Он полностью покрывал всю кожу лица, кроме обозначенных черным цветом морщин на лбу и в уголках угрюмого рта. От сплошных пятен черного грима, покрывавшего глазницы, глаза казались еще более запавшими. Толстые губы тоже были выкрашены в черный цвет, но под жаркой маской большая часть грима с них стекла. Теперь они ухмылялись Люку, обнажая желто-коричневые, как сырая кукуруза, зубы.
Длинные черные волосы, слипшиеся от пота, свисали маслянистыми веревками вокруг крупного скорбного лица. Темные линии, похожие на рубцы шли от переносицы на лоб, придавая бледному лицу постоянно хмурое выражение. Глаза были холодными, ярко-синего цвета. В их пристальном взгляде читалось высокомерие и осознание собственной важности. У мужчины была длинная всклокоченная борода. Струйки белого грима натекли на нее, покрыв волосы глазурью, напомнившей Люку листву зимних деревьев из набора игрушечной железной дороги.
Быстро осмотрев новое окружение, Люк поискал глазами дверь в ровных, но покрытых пятнами стенах. Между зайцем и козлом, в месте соединения двух невзрачных стен, он высмотрел узкий проем. Он был закрыт. Древняя штукатурка на окружающих его стенах вспучилась и отошла от погнувшейся древесины, придавая комнате уродливый, выпуклый вид, что вызвало в нем еще большую тревогу. Он не мог понять, почему именно. Маленькое окно, закрытое коричневатыми тюлевыми занавесками, пропускало в комнату лучи света, в которых клубилась пыль.