Господин Ирса, увидев карету, заметно побледнел, сглотнул слюну и за счёт того, что втянул голову в плечи, стал меньше ростом. А когда он увидел, кто выходит из запряжённого четвёркой породистых лошадей транспортного средства, то я подумал, что он грохнется в обморок, поскольку гостиницу почтил своим присутствием сам начальник Тайной стражи барон Каир. Однако Ирса справился со своей слабостью, бросился встречать важного гостя и вёл себя вполне достойно, а когда узнал, что Жало Канимов желает увидеть графа Ройхо, то сразу проводил его в столовую, откуда мы с Альерой наблюдали за всем происходящим.
Мы с грозным бароном расположились у камина, того самого, возле которого вчера выпивали с Вираном, а потом дрались с заносчивыми дворянами. Каир молча смотрел на меня своими серыми пронзительными глазами, которые оценили меня, взвесили, поставили на мне невидимое клеймо и определили в какую‑то группу или подвид разумных существ. А я, стараясь выглядеть спокойным и расслабленным, размышлял о том, чем же так страшен человек передо мной. Выглядел Каир невзрачно, среднего роста брюнет в тёмно‑коричневом полукафтане и такого же цвета брюках, заправленных в мягкие кавалерийские полусапожки. И только глаза, раскладывающие людей на составляющие элементы, да сильные мозолистые руки опытного мечника‑профессионала говорили о том, что не так прост этот приближенный к великому герцогу барон, как это может показаться с первого взгляда.
Молчание тем временем становилось тягостным, и наконец Каир начал разговор:
— Что же вы, граф, буяните?
— Вы про ночную драку в гостинице?
— Про неё. — Каир быстро, почти незаметно, моргнул.
— Ваши дворяне первыми напали, а мы с Вираном Альерой только защищались.
— А они утверждают обратное.
— Врут.
— Может быть. Однако сегодня великий герцог получит жалобу, в которой будет сказано, что вы пытались ограбить его верноподданных.
— Чепуха! У нас есть свидетели.
— Только это вас от каталажки и спасает, граф Ройхо.
— А что, эти дворяне важные птицы?
— В общем‑то да. Один — старший сын барона Пейрана, который владеет тремя медными рудниками на территории великого герцога. Другой, его друг, — третий сын барона Калька, сам по себе птичка‑невеличка. Но у него много родни, и он является наследником богатого состояния, которое вскоре получит.
— И что теперь? Мне снова бежать?
Каир усмехнулся:
— Не стоит. Всё уладится, и никто вас не тронет, граф.
— Ну и слава богам.
— Эх, молодость, — протянул барон, по‑прежнему улыбаясь. — Завидую вам, граф. Вы потеряли родителей, братьев, сестёр, замок и в родных местах стали изгоем. Вчера вас пытались убить, и вы дрались против сильных, по вашим меркам, соперников. А вас, насколько я посмотрю, это не очень‑то и волнует.