После того как Ашот принял в залог под видом произведения искусства цветной календарь с портретом Филиппа Киркорова, а также выплатил крупную ссуду под залог деревянного пасхального яйца (владелец убедил его, что это – яйцо Фаберже), хозяин ломбарда предложил ему расстаться. Предварительно, конечно, погасив долги.
Родственники снова собрались на совет, с трудом наскребли требуемую сумму и устроили Ашота на новую работу: распространять по офисам коммерческих фирм канцелярские товары.
У этой работы имелись определенные преимущества: свободный график и доход с выработки. Сколько продашь бумаги и канцелярских принадлежностей, столько и заработаешь.
Некоторое время Ашот бегал по небольшим офисам с сумкой на колесиках, набитой бумагой для ксерокса, скотчем, ежедневниками и скоросшивателями, но вскоре это занятие ему надоело, и он начал давать сбои. Заказчики были этим явно недовольны и нашли себе другого поставщика. Ускорила этот процесс досадная ошибка Ашота, который принес в одну из фирм вместо заказанной замазки для исправления опечаток в тексте ярко-малиновый лак для ногтей, а вместо двадцати рулонов бумаги для факса такое же количество первоклассной туалетной бумаги.
Беатриче Левоновна еще раз напряглась, подняла все свои связи и устроила Ашота агентом страховой компании.
Эта работа подходила Ашоту, как никакая другая: можно было вообще не появляться на службе, отговариваясь тем, что ищешь клиентов.
Клиентов же он искал на самом своем любимом месте: на собственном диване, разглядывая потолок и повторяя вполголоса: «Жанна Георгиевна – это такая женщина! Это удивительная женщина!»
Понимая, что сам он не может рассчитывать на успех у своей прекрасной кузины, Ашот всей душой желал, чтобы звезда его очей нашла счастье с другим человеком – достойным, положительным и обеспеченным.
Однако все те мужчины, которые возникали на Жаннином горизонте, никак не подходили под эти параметры. То есть обеспеченные среди них попадались, другие к Жанне не приближались и на пушечный выстрел, но вот достойными и положительными Ашот не мог признать ни одного из претендентов.
Так и сейчас, этот старый напыщенный павлин, приехавший из Америки, этот лысый потертый павиан Ованес Степанович, вокруг которого беззастенчиво увивалась мать Жанны, явно был совершенно недостоин такого сокровища, как Жанна Георгиевна Ташьян.
Конечно, он очень богат, и это богатство застилает глаза всем окружающим, той же Беатриче Левоновне, но только не ему, Ашоту. Ашот видит этого американского орангутанга насквозь.
Взять хотя бы то, как он вульгарно ухлестывал за этой ужасной особой, Жанниной подругой Катериной. И это в присутствии такого бриллианта, как Жанна!