– А что вы в темноте? Включить ночник?
– Спасибо, не нужно! Глаза устали от света…
– Может, вам еще снотворного?
– Не надо! – Хоботов демонстративно зевнул. – Я уже… скоро… засну…
– Ну, смотрите. – Сестра с сомнением прищурилась. – Вам нужно больше отдыхать! С пневмонией шутки плохи!
Из другой палаты донесся призывный голос больного, сестра подхватилась и скрылась за дверью.
Станислав Николаевич повернулся к окну.
Он сделал это очень своевременно: возле больничных ворот появились два человеческих силуэта. Один – крупный, высокий и толстый, второй – маленький и щуплый, похожий на подростка.
– Ну вот и пожаловали, – удовлетворенно пробормотал Слон, плотнее припадая к окну.
Щуплый поднял голову, подозрительно оглядев больничные окна. Казалось, он почувствовал на себе чей-то взгляд. Слон опасливо отстранился, хотя и знал, что снаружи его невозможно увидеть в темной комнате.
Двое медленно, крадучись пересекали больничный двор.
Если до сих пор у Хоботова и были какие-то сомнения, то теперь от них не осталось и следа: это были не сотрудники больницы, идущие на ночную смену, не поздние посетители. Это были уголовники, люди Холодильника, которые пришли сюда забрать то, что якобы спрятал Борис Минский.
Значит, Слон не ошибся, не зря подозревал одного из своих самых доверенных людей. Один из них – предатель, продавшийся Холодильнику. Теперь осталось выяснить который.
Двое прошли половину больничного двора, поравнялись с трансформаторной будкой и вдруг быстро свернули с дорожки, нырнули в ее густую тень… Значит, Утюг?
Сердце Хоботова неприятно заколотилось, защемило. Утюг – предатель? Он так доверял ему, столько для него сделал… можно сказать, воспитал, вырастил его.
Бросив под язык шарик нитроглицерина, Слон прижался к окну, наблюдая за происходящим во дворе.
Из дверей больницы вышли, негромко разговаривая, два человека в пальто, накинутых поверх белых халатов. Должно быть, врачи «неотложки» идут к машине, чтобы отправиться на вызов…
Они быстро пересекли двор и скрылись за воротами.
И тут же от трансформаторной будки отделились две тени. Толстая, крупная и маленькая, словно у подростка. Крадучись, то и дело останавливаясь и прислушиваясь к ночным звукам, они двинулись вперед.
Значит, не Утюг…
На душе у Слона немного отлегло. Утюг – не предатель… но тогда предатель – Цибуля?
Слон скрипнул зубами.
Цибуля всегда слишком много о себе воображал. Считал, что авторитет его недооценивает. А от такого самомнения – один шаг до предательства…
Впрочем, пока еще рано делать какие-то выводы.
Может быть, эти двое – вовсе не люди Холодильника. Может быть, это обыкновенные воры, собирающиеся чем-то поживиться в больнице. Допустим, наркоманы, нацелившиеся на здешние запасы морфия…