— Зачем нам садиться? — спросил Тик, скрещивая ноги точно там, куда указывал ее фонарик.
Нафталин села напротив него, сложив под собой свои огромные ноги:
— Не обижайся, парень, но, по-моему, с меня достаточно твоих вопросов. Скоро ты сможешь задать их Мастеру Джорджу. Если ты побережешь их для него, мы все будем счастливы.
Тик понимал, что скоро произойдет что-то невероятное, и его живот наполнился бабочками, как бывает, когда впереди показывается первый большой спуск американских горок:
— Как скажешь, Нафталин. Уже затыкаюсь.
— Тебе нужно научить этой фразе старину Рутгера. Этот человечек может своей болтовне натереть уши мамонту.
Тик рассмеялся, но, верный слову, ничего не сказал.
— Ага, хорошо, все почти на месте, — сказала Нафталин себе под нос, замирая в одной позе. — Просто садись поудобнее, парень, и старина Мастер Джордж скоро мигнет нас отсюда.
Опять это слово — «мигать». Тик едва не спросил о нем, но сохранил молчание, нервно теребя шарф.
— Ты почувствуешь легкое щекотание в шее и спине, да, — прошептала Нафталин. — А потом очень быстро все вокруг сменится. Не выскочи из штанов и не начинай орать, как ребенок, а то утонешь. Взаимопонимание достигнуто, ага?
Тик кивнул, хотя сладкое предвкушение немного подкислилось: утонуть?
Прежде, чем он мог поразмыслить над ее словами, он почувствовал ледяные иголки у основания позвоночника, легкую волну, которой он бы не заметил, если бы не был предупрежден.
И тут, как и было обещано, все вокруг изменилось.
Не успев ничего подумать, Тик оказался за тысячи миль от кладбища. Он сидел в той же позе, что и раньше, но теперь он сидел на маленьком плоту, прыгающем вверх-вниз по черным пенистым волнам. А еще шел дождь.
Их перемещение не было отмечено никакими эффектами. Ни громкого сигнала, ни яркой вспышки, вообще никакого движения. Тик и Нафталин просто перешли от сидения друг напротив друга на пятачке травы посреди кладбища к сидению друг напротив друга на плоту посреди океана.
С невидимого Тику неба шел крупный и промозглый дождь, быстро намочивший все его тело и превративший лодку в бассейн в водой. Фонарик Нафталин был все еще включен, и в образовавшемся конусе света были видны бесчисленные дождинки и, в нескольких футах от них, кружок воронки. Плот качался вверх-вниз и из стороны в сторону, отчего у Тика в животе все крутилось.
Нафталин изгибалась, пока не оказалась на коленях, и посветила фонариком куда-то позади себя. Тик подался вправо, чтобы мельком увидеть, на что она смотрела, и увидел неподалеку огромное сооружение, неподвижное в бушующем шторме. Он не мог разглядеть особенно много, та как Нафталин водила фонарем в разные стороны, но это явно было творение рук человеческих, огромный куб с блестящими серебристыми металлическими стенами, из которых торчали болты, гайки и швы перекрытий. Не представлялось возможным, чтобы это был просто большой корабль. Эта штука просто была здесь и стояла так, как будто ее фундамент был вкопан в морское дно.