— Да, правда, — кивнул Бренан, сохраняя внешнее спокойствие, хотя сердце в его груди то замирало, но начинало стремительно биться. — И я… я согласен со всем, что ты сказала. Это звучит разумно и убедительно. Только ты ни словом не обмолвилась о чувствах. О любви.
— Конечно, мы ее подождем, Бренан. Нам некуда спешить. Впереди у нас пусть и не такая долгая жизнь, как у ведьм, но все же и не короткая. Любовь обязательно придет, иначе быть не может. — В ее голосе слышалась непоколебимая уверенность. — Не для того мы встретились, чтобы потом разбежаться. Сейчас ты нравишься мне, я нравлюсь тебе, нам хорошо вдвоем, и со временем это перерастет в настоящую любовь. Я и так чувствую к тебе… ну, что-то более глубокое, чем просто симпатия. А ты… — Внезапно она заволновалась. — Ты ведь ни в кого не влюблен?
Бренану хотелось выкрикнуть: «Еще бы, конечно, влюблен! В тебя! Какая же ты слепая…» Но он сдержался и ответил:
— Я не люблю никакую другую девушку, Гвен. И раньше ни в кого не влюблялся, даже по-детски. На Лахлине я не мог позволить себе такой роскоши, родители с детства твердили мне, что местные девушки не для меня, что я должен избегать их — как, собственно, и мальчишеского общества. А когда отец с мамой умерли и я переселился в Дервег… ну, там было несколько девушек, которые мне нравились. Но когда я представлял себя с какой-нибудь из них, передо мной сразу же представали другие картины: как я случайно использую при ней чары, она испуганно визжит, убегает от меня, зовет на помощь поборников… и это сразу расхолаживало меня. После переезда на Абрад я постоянно путешествовал, нигде не задерживался больше чем на несколько дней, где уж там искать любовь. А легкодоступные девушки, которых Лиам называет «вкусненькой дичью», меня никогда не привлекали.
— Знаю. — Гвен посмотрела вперед, где вместе с герцогом во главе отряда ехал ее брат. — Хотя должна сказать, я очень нервничала в тот первый раз, когда ты отправился с нами на охоту. И очень обрадовалась, когда убедилась, что вы и впрямь охотились на обычную дичь… А скажи, он предлагал тебе другой вид охоты?
— Только в первый день. Я твердо ответил, что это не для меня, и он больше не затрагивал этой темы. Лиам только строит из себя бесцеремонного, а на самом деле он очень деликатный.
— Да, он такой. Я рада, что вы подружились.
— Это целиком заслуга Лиама. Он научил меня дружбе… То есть вы вдвоем меня научили. До встречи с вами у меня вообще не было ни друзей, ни подруг. Если, конечно, не считать маленьких кузин Грайне и Марвен.